И в 22 убежал туда, но его там не оказалось,
Не оказалось.
Везде такая же тюрьма —
Такая же,
Как и здесь,
Такие же зеки везде, как и я сам.
***
Все мы – космические зеки,
Это – чёртова космическая тюрьма.
Я знаю: ничем другим не может
Быть эта чёртова планета,
Ничем.
И, видимо, все мы здесь —
Космические отбросы,
Собранные в одном месте, чтобы
Страдать,
Чтобы свыкнуться
С этой ограниченностью,
Свыкнуться с ней,
Смириться.
Может, когда-то мы были не согласны с ней?
Может быть, за это,
За это
Мы здесь?
***
Но я не могу смириться,
Не могу.
И там не смирился —
Там, откуда мы.
Видимо, и здесь не смогу,
Пусть даже не помню толком,
Как это – быть свободным,
Не быть замкнутым в
Этой ограниченности.
Но я пытаюсь вспомнить,
Пытаюсь,
И не могу смириться с этим,
Видимо, просто не могу.
***
И неужели все здесь смирились?
Смотрю вокруг —
Неужели все здесь
Смирились и
Смиренно ждут окончания этого срока?
Смотрю на них и не верю.
А может, они не смирились вовсе?
Нет – может, это обман,
усыпление бдительности
И втайне все они,