— Чтобы помочь твоей подружке...
— Это вовсе не то, о чём ты подумал! — возмутился Остин.
Кёрт хмыкнул, но договорил:
— Чтобы помочь ей, я должен знать о её передвижениях. Так что
всё-таки постарайся разузнать, что она планирует.
— Вот обидно будет, если планирует самоликвидироваться, —
вздохнул Кирстон. — Зря старались, выходит.
— Не каркай, — отмахнулся Джек. — Ладно, мы и так задержались.
Держи меня в курсе, Остин. Если что надо — дай знать!
Когда дверь за ними закрылась, Даннавор устало опустился в
кресло в лаборатории, обхватил голову ладонями, наблюдая за
мониторами. Он уже не мог ни о чём думать, ничего просчитывать
наперёд, или даже удивляться текущему стечению обстоятельств. Рядом
лежала Камен, всё ещё в отключке. Красивая, безмятежная, хрупкая.
Может, и правда стоило довериться Джеку — тот сумеет спрятать
ищейку. Вот только чего он захочет взамен?
Тамотсу ещё раз посмотрела на своё отражение. Мокрые после душа
волосы обрамляли лицо, всё ещё бледное, но уже кажущееся более
живым, чем в большую часть её прошлой жизни. Почему-то казалось,
что когда она взглянет на себя в зеркало, то увидит там перемены,
сродни тем, которые и ощущала сейчас внутри. На сердце было очень
легко, словно кто-то разом снял груз ответственности и всех тех
проблем без решений, в которые она себя ввела. Проблемы, конечно,
никуда не исчезли, но сейчас Тамотсу уже не ощущала себя
беспомощной. Разум наслаждался покоем, отдыхом от пытки, которой
подвергался последнее время. Теперь Камен казалось, что она в силах
совершить то, что задумала — действительно в силах. Она больше не
была подвластна живому существу системы — по крайней мере не
больше, чем рядовые граждане — и не чувствовала себя ячейкой
программы. Вечное ощущение чужого присутствия на краю сознания тоже
исчезло. Она была предоставлена сама себе, впервые за бесконечно
долгое время.
Рассеянно Камен провела ладонью по волосам. Пальцы задержались в
точке на шее, нащупывая небольшой ожог от сплавления тканей. После
второй операции он немного увеличился, но в данном случае
косметическая часть вопроса её едва ли волновала. Какие уж тут
могут быть ещё волнения, когда тебя оперирует патологоанатом.
Даннавор не зря предупреждал: этот шрам теперь стал эпицентром
сильной боли, расходящейся волнами при каждом движении,
охватывающей голову словно шлем. Обезболивающие справились не
сразу. В первые пару дней после операции между инъекциями хотелось
выть. Сегодня наконец-то стало полегче. Общим результатом Тамотсу
была более чем удовлетворена, особенно учитывая тот факт, что она
вообще могла не выжить после удаления микросхемы. Оставалось только
надеяться, что чип не повреждён, и что он будет работать, даже
потеряв сигнал с мозгом. Пусть бы просто контакта с телом оказалось
достаточно для её планов...