В камеру влетел Рэйс. Как и ожидал Хисаиши, капитан
был взбешен. Время, которое угонщик купил себе на размышления,
вышло слишком быстро.
— Сукин ты сын! Шутки со мной шутить вздумал?
— прошипел Рэйс.
Такедо молча смотрел на него. Ситуация складывалась
по сценарию, который он ожидал, вот только следующий шаг
он не продумал.
— Я не буду отвечать за то, чего
не совершал, — спокойно проговорил угонщик.
— И я хочу знать, в чём именно меня обвиняют
и на каких основаниях, — помедлив, он пошёл
ва-банк: — Попытка вскрыть архив данных СБНР не могла
привести ни к чьей смерти. То, что ты пытаешься
«пришить мне» — совершенно иная категория. И побои
уж точно делу не помогут.
Казалось, Рэйс не слышал его вовсе. Словно ненависть,
тлевшая в нём, не позволяла даже рассмотреть какую-то
иную версию.
— Ты прав, Фантом, — глухо проговорил капитан.
— Побои и правда не помогут.
Из тюремного сектора Хисаиши привели в какой-то
кабинет. Надежда на то, что допросы будут проходить
в иной форме, быстро угасла, когда он увидел ещё одно
кресло. Снабжённое многочисленными ремнями и запорами, оно
было увешано проводами, уходящими к некому прибору. Такедо
поначалу принял его за деку, но неизвестной ему модели.
Нехорошая догадка возникла сама собой, когда Хисаиши увидел лежащий
рядом шнур с нестандартным разъёмом: на «джеке» были
укреплены небольшие коготки-захваты.
Рэйс бесстрастно наблюдал, как Хисаиши усаживают в кресло
и пристёгивают, фиксируя. Такедо не сопротивлялся —
это всё равно было бессмысленно. Что бы ему ни предстояло
сейчас, процедура потребует от него не физической силы,
а внутренней собранности и стойкости. Что за методы
станет использовать капитан, угонщик не знал,
но их последняя встреча хороших предчувствий
не внушала.
Рэйс стоял напротив, опершись о стол, будто размышляя
о чём-то. Потом он приблизился, не отводя взгляда
от глаз угонщика. Ненависть всё так же тлела в его
взгляде, словно Такедо воплощал в себе всё, что капитан
хотел бы уничтожить.
— Я покажу тебе толику того, на что ты обрёк
других, Фантом.
Капитан кивнул кому-то за спиной Хисаиши, распрямляясь,
и в следующий миг в разъём угонщика резко вставили
«джека». Стальные когти хищно обхватили голову, жёстко фиксируя;
реальность перед глазами пошатнулась, мигнув, как плохая запись
на кристалле. Спустя ещё мгновение Такедо потерял связь
со всеми своими чувствами, и ждущая зияющая чернота
вобрала его в себя.