— Эй, что за настроение! — Йон
фирменно поцеловал жену в нос, а затем нежно коснулся губами
татуировки на щеке.
— Вполне бодрое! — Катталин прижалась
к мужу, и он почувствовал, что полотенце, вроде бы крепко
завязанное, вдруг само соскользнуло на пол.
Наверное, это и была магия. Не та, которая в книжках.
[1] Tommy-gun — Пистолет-пулемет Томпсона,
самое известное оружие американских гангстеров.
Катталин вылезла из-под одеяла и как
была, голышом, подошла к большому зеркалу, критически себя
рассматривая. Она расстраивалась. Нет, с фигурой у нее все было в
порядке, но вот загар... Это лето выдалось в Стране Басков
необычайно солнечным и даже жарким, и они с мужем проводили много
времени на пляже, стараясь по максимуму насладиться горячим песком
и нетипично теплым океаном.
Несмотря на природную бледность,
Катталин обычно неплохо загорала. Конечно, ее кожа никогда не
становилась по-настоящему темной, но под действием ультрафиолета
всегда приобретала теплый карамельный оттенок, который очень ей
шел. Но в этот раз, помимо очевидных для каждой приличной девушки
контрастных полосок от купальника, ее руки и предплечья оставались
абсолютно белыми — видно, новая кожа, которая появилась на месте
сожженной в демонском портале почти год назад, совершенно не имела
чувствительности к солнечному свету. Кремы с эффектом автозагара
тоже не работали. Катталин грустно вздохнула: увы, загар перестал
быть для нее украшением. Еще и длинный шрам, тонкой белой линией,
по косой, перечеркивающий ребра с левой стороны, проявлялся тем
сильнее, чем больше времени она проводила на солнце. Молодая ведьма
вздохнула еще грустнее, в уголках глаз даже появились маленькие
блестящие слезинки.
Йон проснулся и увидев, чем занята
жена, конечно же все сразу понял, но не стал ей мешать немного
расстраиваться. Женщинам, просто в силу их природы, иногда
необходимо слегка о чем-то попереживать, так пусть лучше это будут
незагорелые руки, чем действительно что-то серьезное. Какое-то
время он притворялся спящим, а затем послал жене ободряющий
эмпатический импульс, желая выразить свою безграничную любовь и
искреннее восхищение. Восхищение, правда, как это обычно бывает у
мужчин, получилось с несколько неприличным оттенком, но тут уж
ничего не попишешь.
Катталин обернулась и вдруг
стремительно запрыгнула обратно в кровать.