— А зачем лайкру дырявить? — удивился
начинающий велосипедист.
— Ну, при падении на асфальт на
приличной скорости, например.
— А без падений нельзя?
— Нужно! Но не всегда получается...
Помнишь, у меня на левой ноге такое большое светлое
пятно?
— На левой ноге? — Йон кивнул,
припоминая, и, не удержавшись, добавил: — Только я всегда думал,
что у обычных людей это место называется “попа”...
— Пусть называется... — милостиво
разрешила Катталин. — Так вот, это я пару лет назад, здорово так,
упала...
— Больно, наверное, было?
— Спрашиваешь! Асфальт — он твердый и
шершавый.
Йон поежился, представляя.
— А может, ну его? Если это так...
сложно.
— Нет уж, отставить панику! Не бойся,
все не так страшно.
— Я не боюсь. Просто представил, как
тебе было больно и мне так тебя что-то жалко стало...
— Ничего, все уже зажило давно... —
отмахнулась девушка. — Давай, быстренько одевайся и спускайся
вниз!
Привстав на цыпочки, она быстро
поцеловала мужа, он в ответ попытался ее схватить, выронив половину
вещей, но Катталин, ловко увернувшись от его объятий, выпорхнула из
комнаты. Йон подобрал с пола и разложил рядком на кровати всю
экипировку, еще чувствуя в руках приятное прикосновение к обтянутым
тонкой эластичной материей бокам жены.
Он надел велоформу — черный низ,
красно-белый верх и посмотрелся в зеркало. С непривычки он
чувствовал себя словно раздетым, но в целом ему даже понравилось.
От природы Йон был длинноногим и худощавым, а наметившийся, было, в
последние годы небольшой животик давно исчез, благодаря регулярным
занятиям физкультурой под руководством непоседливой ведьмы. Натянув
носки и сунув руки в перчатки без пальцев, он спустился в гостиную,
где был встречен одобрительными взглядами Одри, жены и Полин, а
также критически настроенным Микелем:
— Сестренка! Твой муж — толстяк!
— Что? — возмутился Йон. — Где
это?
— Вот! — велогонщик приблизился и
непочтительно ущипнул друга за бок. — Первосортный жир! И лохматые
ноги — это неправильно!
— Отстань! — заступилась за мужа
Катталин. — Вот он научится ездить, втянется... А там можно будет и
внешний вид подправить, правда, милый?
— М-м-м... Я подумаю... — пробормотал
тот, переводя взгляд с гладких, будто натертых маслом, мускулистых
ног велосипедной семейки на свои, весьма заурядные, поросшие
рыжеватыми волосками конечности.