– Ну, так будешь деньги сдавать? – вернулась к первоначальному вопросу Аня.
– А это, что, по желанию?
– Добровольно-принудительно, как всегда, – усмехнулась Анечка. – Но для тебя исключение. Ты же у нас временно. Или планируешь к нам на постоянно?
– Хотелось бы. Но Лихобаба собралась ликвидировать меня… как штатную единицу.
– За что?
– За ненадобностью… Слушай, а кто тут до меня занимался сплочением коллектива, тимбилдингом?
– Да никто, – пожала плечами Аня.
– Ну, корпоративы же кто-то организовывал.
– Лихобаба и организовывала.
Причина патологической нелюбви замдиректорши к Полине прорисовалась полностью – Поля невольно вступила на территорию, которую начальница считала своей. Оставалось надеяться, что у директора отсутствовала подобная территориальная ревность.
– Ань, а Эмиль Эдуардович, как он тебе?
– По сравнению с грымзой – вполне, – Анечка снова перешла на шёпот. – Только странный. Я его иногда не понимаю. Но в целом милый. Вон, презент мне из командировки привёз, – она вынула из стаканчика стильный автоматический карандаш и продемонстрировала Полине.
Подарить симпатичной сослуживице милую безделушку – это, пожалуй, директору в плюс – внимателен к персоналу или, скорее, неравнодушен к женской красоте. Но Полю интересовали совсем другие качества босса. Её волновало, такой ли он закостенелый как его заместительница, или хоть иногда внемлет разумным аргументам.
– Слушай, Ань, а он гибкий?
– Да нет, твёрдый, – продолжая крутить в руках карандаш, ответила Анечка. – Только сильного давления не выдерживает – ломается. С ним аккуратненько надо.
Вот это новость. Полина успела нарисовать образ грозного начальника, а выходит Эмиль чрезмерно ранимый, у него тонкая душевная организация. Хорошо, хоть секретарша предупредила быть поаккуратней, а то Поля как раз и собиралась давить, взять напором. Или Аня что-то другое имела в виду?
– Что значит, не выдерживает давления? В смысле в нём нет внутреннего стержня?
Анечка оторвала взгляд от карандаша и недоумённо посмотрела на Полину.
– Есть, конечно. Как же без стержня? Вот смотри, – она вывела на листе бумаги несколько каракулей.
– Чёрт, опять сломался, – с досадой произнесла Аня, стряхивая обломок грифеля в мусорную корзину.
– Так это ты про карандаш? – дошло до Полины.
– А ты про что?
Девушки посмотрели друг на друга и хором рассмеялись.