— А ничего, что это как бы не слишком прилично? — язвлю, не желая признаваться в том, что сглупила, не прояснив этот момент сразу.
— При чём тут приличия, когда речь идёт о твоей жизни?! — получаю возмущённо-негодующее восклицание в ответ. — Если ты будешь в одежде, спуктум нападёт сразу, даже изучать тебя не станет. А это значит, что и у меня времени его убить не останется. Мы столько приманок на этом потеряли!
Теперь его взгляд направлен куда-то в окно, хотя я очень сомневаюсь, что видит он там мирную равнину. Скорее, вспоминает то, что происходило на Зогге. И, похоже, не самые приятные вещи, потому как челюсти брюнета сжаты, а желваки заметно движутся, словно он старательно сдерживает обуревающие его эмоции.
Тут я соображаю, что он тоже свою приманку потерял при не известных мне пока обстоятельствах, и смутное подозрение закрадывается в сознание, а потому не удерживаюсь от вопроса, может, и проявляя бестактность:
— Ты её любил?
Харт как-то странно дёргается, впиваясь в меня пронзительным взором, в котором я вижу смесь изумления и растерянности.
— Кого? — хрипло переспрашивает, словно не понимает.
— Ту девушку, которая погибла, — уточняю максимально мягко, стараясь не обидеть.
— Знаешь, Лила, — цессянин поднимается и, сделав несколько шагов к окну, поворачивается ко мне спиной, — тебя это не касается.
В голосе ни малейшего намёка на негодование, только какая-то обречённость и усталость.
Чувствуя себя виноватой, встаю следом. Несколько секунд колеблюсь, не зная, что предпринять. В итоге подхожу ближе, останавливаясь в шаге от него, и осторожно касаюсь всё ещё влажной кожи на руке.
— Не стоит себя винить, — тихо говорю. — Уверена, ты не виноват...
— Дихол! — внезапно взрывается ликвидатор. Резким движением разворачивается ко мне и, схватив за плечи, одним рывком впечатывает в стену, фиксируя своим телом. — Ты откуда знаешь? Лила! Ну почему ты лезешь туда, куда тебя не просят! — встряхивая за плечи, рычит раздражённо.
— Потому что хочу помочь, — теряюсь от его действий, но позиций не сдаю.
Несколько секунд он мрачно на меня смотрит, не выпуская из захвата. Тяжёлое дыхание заставляет накачанную грудь подниматься, а меня заворожённо за этим наблюдать, потому что смотреть ему в глаза я не рискую. Неожиданно руки соскальзывают с моих плеч, поднимаясь вверх. Сильные пальцы с нажимом пробегают по шее и зарываются в волосы, заставляя опустить голову мужчине на грудь.