Междумирье. Замок Судьбы
Александр Волков рисовал. Собственно, это было одним из двух видов досуга, доступных ему в Замке Судьбы. Вторым были книги. В обширной библиотеке Безликих хватало литературы, написанной не только на всеобщем языке Пандемониума, но и на русском, английском и других ныне практически мертвых земных языках, которыми Волков, однако, владел на весьма приличном уровне. Проблема заключалась в том, что все время его пребывания в обители Безликих и представляло собой только досуг. Отлучаться из замка ему не позволяли даже ненадолго, а территории, по которым он мог ходить в синем секторе, были не так уж велики. Так что нет-нет да и возникало у него ощущение пусть роскошной, но все же тюрьмы.
Забавно, что еще сравнительно недавно Александр сетовал на то, что работа оставляет мало времени на любимое дело. Сейчас вроде бы живи да радуйся: никакой тебе работы с девяти до шести, начальства, сетевой безопасности, хакеров, вирусов и тупых юзеров, которые «че-то нажали, и все исчезло». Но у Александра появилось ощущение, что и у него тоже «че-то исчезло». Он долго пытался хотя бы для себя сформулировать, что именно, и только недавно понял: чувство востребованности. Тут, в Замке Судьбы, к нему относились как к антикварной вазе династии Мин, заботились о его безопасности и комфорте. Только не ради него самого, а ради Селены, словно он был ее любимой игрушкой. А что, разве не так?
Именно так! Вся причина состояла в том, что представительница высшей расы по непонятной причине увлеклась простым смертным. А сама она достаточно важна, чтобы к ее прихотям здесь относились с определенным вниманием. Да, конечно, сама Селена – аргумент очень значимый: красавица, о которой простой питерский админ и мало кем признанный художник и мечтать не мог. Грех жаловаться. Как в классике: «Чего ж тебе еще надо, собака?» А вот ему, такому капризному, все-таки чего-то не хватало. Сама инферийка, разумеется, когда бывала в Замке Судьбы, внимания ему уделяла изрядно, и часы, которые они проводили вместе, были волшебными. Но когда она отправлялась куда-нибудь по очередному поручению Безликого, дурманящее мозг волшебство исчезало, и возвращалась объективная реальность, а с ней и тоска. И вопросы ни много ни мало о смысле жизни. Точнее, вот его, Александра, нынешнего существования. Потому что только лишь ролью утешителя Селены в паузах между трудами ратными он удовлетвориться никак не мог.