Так что сейчас он был не боец. А значит, нужно подниматься, к
тому же приближающийся рёв дизеля возвестил о появлении
автотранспорта группы. Подскочив на ноги, я замахал в воздухе
руками, показывая водителю куда править. Затем, подумав, разрядил
ловушки, вызвав череду взрывов мин с переохлаждённой водой, и
скастовал поверх всего этого заморозку. А то мало ли, засядет
машина во влажной почве, замучаемся её доставать, да и в гости
может кто-нибудь пожаловать, кого видеть совсем не хочется.
Подъехавший автомобиль заложил лихой разворот, паркуясь задом
прямо у моих ног. Похожий на микроавтобусы из того мира, вроде
Уазика-таблетки, только бронированный и с крупнокалиберным
пулемётом на крыше, он был оптимальным транспортом для нашей группы
в местных условиях. Достаточно проходимый, быстрый, покрытый
пустынным камуфляжем, что делало его малозаметным в саванне, он
позволял, как выдвинуться на место операции, так и при
необходимости, быстро оттуда свалить, вот прям как сейчас. А
шестиствольный пулемёт системы Гатлинга калибром 14.5 мм с, что ещё
более важно, значительным запасом патронов, мог обеспечить
приличную огневую мощь. Вот только задействовать его в засадах было
сложно. Личи, обладающие электромагией, чувствовали большое
количество металла едва ли не лучше чем живых. С учётом того, что
они, к тому же, действовали как эдакие радио-сканеры, засекая
переговоры, в каждой более менее крупной группе нежити были
подобные индивидуумы.
Я ухватился за ручки и распахнул створки задней двери. Водитель
КШМ, Кибур Ломикирка, с позывным “Борода”, выкатился из-за руля с
криком: “Погодь, ща брезентуху подстелю. А то извазюкает мне
технику в дерьмишще, как потом отмывать буду”. Бородатым колобком
он припрыгал ко мне, успев сплюнуть при виде дохлой нежити, и с
ходу нырнул в нутро салона, где принялся активно шебуршать своими
заначками, что-то себе неразборчиво бурча при этом. Колобком я его
называл не зря, ведь со стороны он именно его и напоминал.
Совсем не высокий, гораздо ниже среднего роста гнома, наш шофёр
обладал размахом плеч, сравнимым со своей высотой и внушительным
пивным пузом. Сверху всё это покрывалось бородой, начинающей,
кажется, прямо от бровей. Играло свою роль и фактическое отсутствие
шеи, создавая законченный образ пожилого и заслуженного
хлебобулочного изделия, пережившего не одну лису.