Но светская общественность среагировала вяло – люди устали от бесконечного деления на нации и народы – все стремились к единству и демократии. Какая разница кто его мать, главное – это торжество разума над природой! Люди, наконец, создали себе подобного, сами, без какого-то там «Всевышнего». И пусть он еще не целиком выращен в лаборатории, недалек тот час, когда ученые поймут причину многих смертей среди лабораторных клонов, и тогда … прощай боли родов для женщин, прощай непредвиденная наследственность, люди смогут совершенствовать род человеческий путем генетического отбора.
Но в Израиле устроили большое всенародное празднество по этому поводу. Они гордились, что тот, кто признан первым человеком на земле, созданным людьми, все же имеет еврейские корни.
Уже много лет люди подшучивали: «Когда в русском народе рождается гений, русские убивают его и затем воздают ему почести посмертно. Но евреи, встретив гения, стараются быстрее женить его на еврейке, чтобы приписать гений еврейскому народу». Здесь же гений сам родился от еврейки, и это много значило для каждого еврея.
Еще до совершеннолетия Финстера последователи Родиона смогли создавать полноценных клонов в лабораторных условиях без участия женщин. Но, на удивление всех, эти клоны не обладали столь совершенным разумом и памятью. Дети, полученные в лабораториях, не отличались ни умом, ни хорошей памятью. Напротив, они оказались неспособными к творческому труду и к науке. Но приказы выполняли точно и безоговорочно, отличались отсутствием принципов, и безэмоциональностью. Поняв, что клоны не могут быть нормальными людьми, Родион отошел от проекта, занявшись новым. Но его помощники продолжили дело и без него, получив крупное субсидирование от армии.
Руководство согласилось на том, что из лабораторных клонов получаются прекрасные солдаты и исполнительные рабочие для «черной работы». Было решено использовать клонов для военных действий, что освободило людей от воинской повинности. И, несмотря на то, что клоны обходились казне недешево, это было дешевле, чем обучать каждый год молодых новобранцев, большинство из которых не отличались хорошей физической формой и через два-три года уходили из армии.
Финстер же вырос, и очень быстро завоевал всеобщее признание и симпатии. Довольно скоро главы многих государств признали, что его советы отличаются разносторонней осмысленностью и рациональны, хотя обычно признавали, что гуманность не входит в число добродетелей Финстера. Но, исходя из того, что клон всегда окружал себя людьми, известными своим гуманизмом, то этот недостаток своей натуры, он, как казалось всем, восполнял весьма удачно.