Долина Озер издревле была местом процветающим. Крестьяне возделывали поля, торговали на ярмарках и жили припеваючи без гнета поборов танов, королей или баронов.
Теперь все было иначе. По ночам страшно стало выходить из домов. Да и дома перестали служить надежным укрытием. Не проходило и дня, чтоб в какой-либо деревне не полыхала изба, а то и не одна. В этих местах появилась шайка разбойников, наводящая ужас на всю долину. Поначалу их было не много. Но со временем разбойников становилось все больше и больше. Было известно имя их главаря – Шэйрад, по прозвищу Кровавый убивец. Во всех корчмах висело объявление о поимке «живым альбо мертвым», но ни местная милиция, ни пришлые охотники за наградами успехов не добивались.
Сейчас почти вся банда Кровавого убивца расположилась в корчме в богатой деревне. Корчмарь устал, раболепно согнув спину, таскать за составленный из всех столов корчмы стол яства и эль. Бандиты поглощали то и другое в неимоверных количествах. С кухни доносись характерные стоны – кто-то из разбойников положил глаз на дочку корчмаря.
Отдельно от всех, в окружении особо доверенных и кровожадных приспешников полулежал на стуле, закинув ноги на стол, сам атаман. В одной руке он держал початую бутылку красного вина – лучшего из погреба трактирщика –, к которой часто прикладывался, в другой – баранью ляжку. За плечом покачивалась рукоять серповидного меча. На нее-то чаще всего и косился старик. Он знал, как быстро этот клинок может располосовать человека.
За пять лет, прошедших после резни под хутором лицо Шэйрада изменилось. Детские черты ужесточились, стали резкими, взгляд – циничным, отпущенная для солидности бородка превратилась в полноценную бороду. Простая одежда сменилась дорогим дублетом, под которым виднелась расстегнутая сорочка тончайшего шелка, пальцы унизывали перстни, шею обвивала золотая цепь в большой палец толщиной.
На улице застучали копыта, заржала лошадь. В корчму ввалилось еще четверо разбойников, трое сразу примостились за стол, где вовсю шла пьянка, а четвертый подошел к атаману:
–Там это, разъезд конный на тракте. Рыцари, мать их.