Дни шли, впрочем, деление на дни было чисто условным: свет
никогда не отключался, часов нет, время отмеряет только шкафчик с
хафчиком, открывающийся через определенное время. Какое? А хрен его
знает! Может через восемь часов, может через шесть.
Сколько я провел в своей камере дней? Честно скажу – не знаю.
Дни не считал, на стене палочки не нарисуешь, она мягкая, да и
нечем. Если судить по внутренним ощущениям, то неделю летели, может
на пару дней больше.
А потом все внезапно кончилось. Корабль куда-то приземлился или,
что гораздо вероятнее, пристал к космической станции – тут не
разберешь, но качнуло знатно. А дальше нас из камер выпустили в
коридор, и опять никто к нам не подошел, просто напором горячего
воздуха, погнали вперед, как по трубе. И ведь побежали, да еще как!
Воздух то горячий! Кому охота свариться заживо? Дураков не нашлось,
кстати, девушки первыми неслись, ну и понятное дело за ними все
самцы. Даже не знаю почему, они так бежали, думаю, испугались
группового изнасилования. А что? Вон сколько мужиков держали
взаперти без женщин, да еще на калорийной пище. Я, правда, бежал
среди последних, потому что ученый жизнью. Бьют всегда первых и
последних, а серединку не трогают, поэтому середняком быть выгодно,
да и видно больше. Герои впереди, трусы позади, а в середине
умники, так у нас принято…
И выгнали нас горячим воздухом в большой круглый холл метров сто
диаметром, двери закрылись и оказались мы в одной большой общей
камере. Высотой холл был метров тридцать, начиная с высоты десяти
метров, его опоясывали балконы, по высоте они шли через каждые три
метра, на них стояли инопланетяне и внимательно нас рассматривали.
А внизу между нами бродили дроиды, небольшие такие круглые стальные
бочки, иногда из них вылезали небольшие такие маленькие железные
ручки, которыми они кого-то отгоняли от себя, причем током, ткнет
пальцем как шокером и сразу кому-то счастье. По кругу холла шли
арки, было их много, и они оказались перекрыты каким-то мутным,
непонятным полем. Кто-то из мужиков попробовал тула пройти, и очень
удивился, когда не смог.
Мы все сбились в одну кучу, но дроиды нас разделили и разогнали
по всему залу, используя нечто вроде шокеров. Вот тут и я начал
понимать, что нейросети не будет, а будет что-то, что мне точно не
понравится – уж больно это все походило на невольничий рынок.
Привезли рабов, выгрузили и теперь вверху ходят покупатели,
выбирают живой товар, и главное, что возмутиться не возмутишься,
рядом кроме роботов никого нет. А дроида хоть ногой пинай, хоть
кулаком бей, ему все равно. Впрочем, тут я ошибался. Один из наших
брутальных мужчин, когда его дроид долбанул электрическим током,
решил обидеться и въехал ногой роботу по верхней пластиковой
панели. Дроид отлетел на пару метров, упасть не упал, у него центр
тяжести расположен был таким образом, что это просто невозможно.
Была раньше такая игрушка «Ванька-встанька», ту, как ни бей, она
снова поднимается. Так и робот вернулся в нормально положение,
докатился до обидчика и врезал ему своим элетрошокером так, что тот
отлетел уже метров на пять, и его минут пятнадцать трясло.