– Чтоб тебя, – ругнулся рядом Борхес.
Виктор открыл глаза. Взгляд уперся в чью-то голую ногу с прилипшим окурком.
– Черт! – он откатился в сторону и вскочил. На полу, спиной к стене, сидела обманка, брат близнец той, что осталась этажом ниже. Или та же самая. С голубыми глазами, которые неотрывно смотрели на Виктора.
– Ты ему понравился, – хмыкнул Борхес, проходя мимо, к Торпеде. Тот сидел на корточках и потирал руку, ругаясь сквозь зубы.
– Как ты?
Торпеда поднял на него глаза, тряхнул головой:
– Терпимо. Какой-то чувствительный «кирпич» попался, еще пара таких ловушек и нужно будет руку менять, а то нервные окончания сгорят.
– Лучше чувствительный, чем заторможенный, – философски произнес Борхес.
– Согласен. Так, что тут у нас? – здоровяк поднялся, оглядываясь. Четвертый этаж был ярко освещен бьющими в узкое окно лучами солнца. В лучах кружились пылинки, поднятые в воздух людьми. Солнце буквально озаряло лестницу, ведущую на пятый этаж, преломляясь в грязных стеклах и отбрасывая на стены причудливые отражения.
– Приплыли, – Торпеда достал блокнот и начал что-то искать в нем, перелистывая потертые страницы.
– В чем дело? – спросил у него Виктор, стараясь не смотреть на обманку, которая натужно дышала у стены.
– Думаю, как дальше идти. Лестница для нас закрыта.
– Как закрыта? – Куликов подошел к лестнице и посмотрел вверх, по пролету. Все было чисто, ни баррикад, ни преград, – По мне так все нормально.
Торпеда посмотрел на Куликова, словно учитель на нерадивого ученика:
– Кот, запомни, невнимательный инсайдер долго не живет. Что на этой лестнице не так?
Виктор еще раз, уже пристально, осмотрел ступени. Обычные ступени из серого камня, местами поколотые.
– Не знаю. Вроде…
– Яркий солнечный свет. Ты видел сегодня на улице такое яркое солнце?
– Нет.
– И я не видел. Даже если и предположить, что оно появилось из-за туч, то тогда почему его нет на этаже ниже?
Куликов пристыжено насупился, перешагнул обманку и посмотрел на этаж ниже. Серо, уныло, пасмурно. Как и должно быть, все верно.
– Это может быть опасно? – уточнил он у Торпеды.
Торпеда поднял руку, постучал пальцем по «кирпичу»:
– Он говорит, что опасно.
– Но вы же тут уже проходили, верно?
– Местность постоянно меняется, – подал голос Борхес, – Я уж и не уверен, что «глаз» все еще на месте. Но ты, на всякий случай, держись рядом, прикроем.