Возвращаясь в кровать, Игорь бросил взгляд на дверь спальни. Уже хотел уйти к себе, как передумал. Пару раз постучал к Ирине и заглянул внутрь комнаты.
***
Он издевается над ней – именно так думала Ирина об Игоре. Приехал на ее голову, ходил тут по ее квартире, весь из себя. Попросила же – не приезжай! Так не послушал. В итоге Иру теперь раздирали противоречия. Хотелось прогнать этого парня, как можно дальше от себя, чтоб перестал нарушать размеренный порядок ее жизни. Размеренный, однообразный и жалкий. И в то же время возникало желание стать ближе, чтоб забыться, спрятаться за его спиной, в его руках, потеряться с ним в ворохе смятого постельного белья. Для этого не хватало всего одного шага, как раз прямиком в бездну. Ира уже и не помнила, когда испытывала подобное к мужчине, чтоб желать именно близости. Даже с Валерой такого не было. Даже через раз плевать, насколько это может быть опасно для ее психики. Не хочет уходить, так пусть остается, лишь бы не в стороне. Но райдер не спешил удивлять, весь вечер, ровно до того момента, пока не постучал к ней в спальню.
– Чего тебе? – спросила у парня, который появился на пороге и теперь стоял в свете ночника.
– Не страшно здесь одной?
– Если и страшно, что ты сделаешь?
– Посочувствую, – быстро ответил Игорь.
– Вот и вали сочувствовать в соседнюю комнату.
Игорь ее хоть и услышал, но уходить не торопился. Как и что-то делать. Он просто стоял и разглядывал, как в первый раз.
– Мне попросить еще раз? – произнесла Ира.
– Попроси, – ответил он, быстро находя, что добавить: – Так и быть, может я и сделаю то, о чем ты меня попросишь.
Ира приоткрыла рот, но так ничего и не произнесла, пока не решилась это сказать:
– Поцелуй меня.
– Не расслышал, – произнес он на это с улыбкой на губах.
– Да иди ты!..
– Тебе бы сначала определиться, чего хочешь, а потом уже просить.
– Я два раза просить не буду. Не понял с первого, иди… спать!
– А злость тебе к лицу, – сказал Игорь с ухмылкой и наконец отлип от дверного проема.
Наконец-то этот гадкий райдер на что-то решился. Залез к ней и встал коленями между ног. Ей бы остановить, но уже как под гипнозом, словно кобра во власти своего мастера. Глаза смотрели в глаза, пока он медленно наклонялся. Каждый шорох в тишине комнаты звучал как-то по-особенному. Казалось, если она замрет и прислушается, то можно будет услышать стук его или своего сердца.