– Да разнимите их! – сказала соседка из четвертого подъезда. – Вы же мужчина.
Ну, я растащил мальчишек, хотя у них, наверное, есть отцы, и это не мое дело.
– Ты зачем ему глаз выковыриваешь? – сказал я верхнему. – У-у, варвар!
– А что! – крикнул бывший верхний. – Он первый начал! – И пнул бывшего нижнего.
Нижний прицелился и плюнул верхнему на подбородок. И началось…
Я оттрепал их за уши, заставил помириться и пошел домой. Жена встретила меня слезами.
– Брыкин опять вымазал дверные ручки олифой! – рыдая, сказала она.
– Ах, так! – прорычал я и выхватил из кармана нож. Я побежал на кухню, отрезал шнур от брыкинской плитки, неслышно подкрался к дверям его комнаты и прочно закрутил их, использовав скобки для висячего замка.
Потом отошел в сторону и крикнул:
– Горим!
Брыкин со всего размаху ударился о дверь и, подвывая, заметался по комнате.
А мы с женой сели пить чай.
Пока мы пили чай, Брыкин просунул в щель ножовку, перепилил провод, выкатил в коридор пылесос, включил его на обратный ход и вдул нам через замочную скважину полтора килограмма пыли.
Я ощупью выбрался из комнаты, поймал кошку Брыкина и выбросил ее в мусоропровод.
Брыкин метнулся к себе, нажал какуюто кнопку – и у нас разом полопались
все лампочки в люстре.
Тогда, не говоря ни слова, я выбежал во двор, сбил замок с гаража Брыкина и проткнул вилкой все четыре колеса у его «москвича».
Потом немного подумал и выпустил из бачка бензин. В конце концов, он первый начал.
ПОДАРОК
– Значит, вы просите, чтобы я отпустил вас на часок пораньше? – переспросил мой начальник.
– Да, – сказал я. – Видите ли, у жены день рождения, в некотором роде семейное торжество. Надо еще успеть купить подарок…
– Подарок?
Начальник как-то странно посмотрел на меня и разрешил уйти сразу же после обеда.
Купить подарок с непривычки оказалось не так просто. Я долго ходил от прилавка к прилавку, привстав на цыпочки, заглядывал через спины и наконец решил обратиться к продавщице.
– Девушка, – сказал я как можно доверительнее, – что бы вы посоветовали купить для.. мм… брюнетки, примерно вашего роста и… столь же стройной, а также… мм…
– Все на прилавке! – нетерпеливо сказала девушка.
– Благодарю вас.
Я лег животом на прилавок, как это делали остальные, и стал медленно продвигаться справа налево. Здесь было, действительно, все – многосемейные пепельницы «лепесток», стеклянные бусы, пластмассовые мыльницы, мраморные гончие и дюралевые брошки «медный всадник». За прилавком стояла двухметровая инкрустированная ваза стоимостью шестьсот рублей, такой же величины ходики и чугунная тройка.