Он не спал и не ел, его не получалось даже напоить обыкновенной водой. Стоило мне насильно впихнуть в его потрескавшиеся до крови губы немного пищи, и Джон тут же сгибался пополам от рвотного рефлекса. Несмотря на смертельное обезвоживание, он не мог проглотить ни капли воды.
Джон Уэст скончался в ужасных мучениях, лежа в больничной койке и терпеливо дожидаясь неотвратимого конца. И единственное, чем я утешал самого себя, толкая к крематорию стальную тележку с его телом, накрытым простыней, – это тем, что пока новых жертв в городе еще не появилось.
За эти девять дней, пока погибал мой помощник, никто больше не отважился сунуться в лес. И, казалось, что проклятие, навалившееся на Блэк Вудс и сдавившее его в смертельных объятиях, наконец начало испаряться. Так мне мерещилось.
– Оставь его здесь, Ник, – тихо произнес доктор. – Дальше я все сделаю сам. Тебе лучше отдохнуть, выглядишь неважно.
Я хотел начать с ним спорить, но внезапно передумал. Я и в самом деле ощущал себя отвратительно. Все эти дни я почти не спал и почти не ел, и большую часть суток на дне моего желудка плескались лишь литры крепкого кофе, отчего мне становилось только хуже.
Хороший сон и плотный ужин – это то, что было необходимо мне сейчас. То, что поможет мне восстановить силы, чтобы приступить к расследованию с удвоенным рвением.
Сейчас, когда Джон ушел, больше ничто не будет отвлекать меня от дела. Теперь я смогу проверить каждый камень в этом проклятом городишке, осмотреть каждое дерево в лесу и заглянуть в каждую лисью нору, чтобы докопаться до истины.
Теперь, когда Джон мертв, я обязан это сделать. Я обещал это его беременной жене, обещал его безутешной матери. Я знал, что все эти люди на самом деле рассчитывают только на меня. Ведь больше ждать помощи им было просто неоткуда.
Именно с этими тягостными мыслями я покидал территорию больницы, понурив голову и глядя себе под ноги.
Медленно тащась через залитую ночным ливнем пустую парковку к своей машине, я на мгновение поднял глаза и взглянул в чернеющие пустотой окна лечебницы.
Лишь за одним стеклом в крыле для пациентов горел свет. В палате, где сейчас была заперта Кристин Блэк. Я машинально замер, натолкнувшись зрачками на ее бледное лицо, высовывающееся из-за застиранной белой занавеси.
Женщина пристально следила за мной сквозь окно, испещренное дождевыми каплями, наблюдая за каждым моим движением через расстояние, разделявшее нас. Перехватив мой встревоженный взгляд, Кристин неожиданно вскинула правую ладонь и сделала странное движение, напоминающее неловкое приветствие.