Только после обеда Раев вдруг вспомнил, что сегодня хватило самолётов. Все экипажи по плану у него оказались задействованы. Инженерная служба делала внеочередную проверку лыж на самолётах, но выполнялось это между полётами, не отнимало много времени и никак не отражалось на работе.
Отделка здания изнутри медленно, но заметно выполнялась, преображая весь внутренний вид. Помещения стали похожи на жилые. За время этой работы Язёв и Брызгалов ближе познакомились и сдружились. Брызгалову уже не требовалось искать напарника на рыбалку. Язёв сам страдал отсутствием помощника, поэтому они быстро нашли общий язык. Осталось только дождаться вскрытия реки. Они вдвоём так и работали, но только Язёв старался это делать днём, а Брызгалов, получив конкретное задание, вечером. На общественные работы привлекались и комсомольцы, но в основном в выходные дни. На лаборатории с самого начала, как трудились два человека, так и продолжали трудиться, но они работали в своё основное рабочее время.
Виктор стал замечать, что Ефим старался лишнюю работу свалить на него.
– Гвозди есть в речном предприятии, я сам видел, – говорил он, – Обратись с заявкой к главному инженеру, даст он тебе гвоздей, только не забудь представиться, рассказать, кто ты такой и зачем нужны гвозди.
Зная всех людей, Ефим Ильич никак не хотел проявлять инициативу. Брызгалов видел в этом две причины: или была запятнана репутация, или донимала лень-матушка, но, зная его по работе, его ленивым назвать язык не поворачивался.
– А доски есть в ремстройучастке, – продолжал Язёв, – Там руководитель…, – он опять называл фамилию, – Надо обратиться к нему.
Требовалось очень много. Предприятие молодое, в запасе ничего пока не водилось. Всё приходилось просить и клянчить. Брызгалов бегал по селу, искал нужные предприятия, нужных людей, брал материалы и возвращался. Язёву он никаких претензий не предъявлял, понимая, что с простого работяги спрос маленький.
– Откуда ты, Ильич, всё знаешь, где и что лежит? – спрашивал Виктор.
Ефим Ильич только усмехался:
– Поживёшь здесь и сам будешь всё знать – это дело не хитрое.
Комната, где размещались инженеры, в конечном итоге стала обшита. Требовалась только покраска. С покраской решили подождать до тёплых дней, чтобы избавиться от «буржуйки».
Неожиданно Альберт Ибрагимович Галич вызвал Якутина и сказал: