Сэр Гил не сел, а навис над ней; широкие плечи загораживали сквозняк от окна. Он показался ей еще более устрашающим, чем всегда. Она снова отважилась поднять на него глаза. Он смотрел на нее, как будто она была неприятельской армией на поле боя.
Ей хотелось отвести глаза, взглянуть на безоблачное небо, понять, будет ли дождь, смотреть куда угодно, только не ему в лицо. И все же она напустила на себя хладнокровие и ждала, что он скажет.
Он начал без всяких вступлений:
– Герцог приказал мне жениться на вас. – Он говорил прямо и без всякого чувства. Однако его слова потрясли ее, как будто он проткнул ее мечом. Исчезли все надежды на независимую жизнь, даже на несколько недель передышки.
– Но я служу королеве… – с трудом ответила Валери, как будто это могло ее спасти. – Она просила меня остаться…
– И вы останетесь в ее свите, пока она того желает.
Только до Пасхи, предупредила Ла Рейна. Кроме того, в Великий пост жениться нельзя. А потом? Она снова окажется в зависимости от мужчины.
Валери помолчала, позволяя себе свыкнуться с мыслью. Она не должна ожидать самого худшего. Сейчас собирают войска и корабли, чтобы плыть в Кастилию. У стоящего перед ней человека много других обязанностей и нет времени, чтобы устраиваться в новом доме.
– Значит, мы считаемся помолвленными… На какое-то время.
– Нет. – Его лицо оставалось мрачным, как будто он видел не больше радости в их браке, чем она. – Мы должны пожениться до того, как я отплыву в Кастилию.
Тем не менее она пока не услышала, когда именно они поженятся. Сколько у нее есть времени? Несколько недель? Несколько дней? Может, у нее осталось всего несколько часов свободы?
– Когда? Когда состоится наша свадьба?
Сколько у нее еще дней, когда она будет сама себе хозяйкой?
– Через несколько недель. Война приближается. Очевидно, этот мужчина еще ни разу не был женат. Он понятия не имел о том, что ждет их впереди.
– Но ведь необходимо сделать оглашение…
– Ланкастер обо всем позаботится.
Теперь она поняла. Спорить бесполезно. И откладывать тоже нельзя. Решение уже принято. От нее снова ничего не зависело – ведь власть принадлежит мужчинам. С застывшей улыбкой на губах она встретилась с ним взглядом и пробормотала те слова, которые он, должно быть, от нее ждал:
– Конечно, для меня это большая честь, и я постараюсь угождать вам, насколько возможно…