– Алена Сергеевна смотрела? – спрашивает шеф, перед тем как подписать договор. Поначалу мне льстило такое отношение, я чувствовала себя Мастером своего дела. А потом это стало обыденностью. Ну, да, Мастер. И что дальше? А дальше – ничего не может быть. Это предел развития на моем рабочем месте.
Дни незаметно пролетают – девять утра, шесть вечера; понедельник, пятница. Я исправно играю в эту игру, в надежде, что вот еще немного, и начнется новый уровень с призами и дополнительными жизнями. Но новый уровень все никак не начинается…
Усилием воли я заставила себя смотреть в монитор, чтобы хоть с третьей попытки дочитать письмо клиента. Первые две попытки были неудачными, потому что всякий раз «зависаю», уходя в свои мысли. Я здесь, и не здесь… или там, на горной тропе…
Игра под названием «Работа» отпускает только вечером. И то не всех. И не всегда. Порой, засиживаясь допоздна, составляя деловые письма и контракты, я понимаю, что намеренно нагружаю себя работой, чтобы было оправдание не идти домой. Там меня никто не ждет. Пусто. И все время- одно и тоже. Ушла, пришла, ничего не поменялось. Тошно. Но правила устанавливаю не я, и охранник, громко хлопая дверями, объявляет, что закрывает здание.
– Алена Сергеевна, давайте уже домой! Вас, небось, ждут уже дома.
Милый старик Петрович даже не догадывается, что такую как я, могут не ждать дома. Как говорят, не сложилось.
– И как Ваш муж терпит такое, что Вы тут до полночи сидите?
Мне приходится быстренько сворачиваться и освобождать пространство.
Я сижу в холодной машине и жду, когда стрелка сдвинется, сообщив мне, что двигатель согрелся, и можно трогаться. Холодно. Зубы стучат мелкой дрожью. Я зажмурилась, пытаясь согреться. Вот так вот и замерзают люди. Закроют глаза и засыпают…
– Одна в холодной машине. Тридцать шесть лет, не замужем, и никогда не была, и, может, не буду… Захотелось еще сильнее зажмурить глаза. Может заплакать, и стать маленькой, и чтоб кто-то пожалел… Так не пойдет. Давай с другой стороны.
– Свободная, молодая, симпатичная женщина сидит в хорошей машине.
Я глубже втянула плечи в теплый воротник, так, наверное, птенец вжимается в гнездо, чтобы спрятаться. Затихарилась. В морозном нутре автомобиля от меня остались подвижными только глаза. Я открыла их и бесстрашно начала рассматривать мир за стеклом.