Мешая, помогая и радуясь движенью,
Теряя, обретая и сторонясь кого-то.
Роскошные хибары в малиновой обёртке
И сказочные виллы, как угольные груды,
Неоновой рекламы лукавые Бермуды
Нарочито наивны, разносторонне-вёртки.
Лежачий полицейский с простреленной ключицей
И девочка седая с опятами в лукошке,
Бездомные коровы, кладбищенские кошки —
Здесь всё непостоянно, оно сейчас умчится.
А воздух – что за воздух! Он дышит нашей грудью,
Он смотрит нам в затылок и давит на лопатки,
На травах оседают кислотные осадки,
Русалки нерестятся в заброшенной запруде.
Мерещатся пещеры подземных переходов,
Висят над головою аркады белых радуг,
Вещают транспаранты: порядок есть порядок! —
Признание единства вождей и их народов.
Оливковые ветви, ковёр еловой хвои,
Горящие пентакли и звёзды Вифлеема —
Летит от напряженья большая микросхема,
По ходу отдыхает и движется в покое.
Деревья вдоль дороги, зачатые попарно,
Родятся близнецами и дублями сгорают,
Из засухи приходят, в потопе умирают,
Всё пахнет парадоксом, все видится полярно.
И только на радаре всё просто и понятно —
Мерцающая точка лежит по курсу прямо,
Недвижима, стабильна, подтянута, упряма,
Размеренно-тактична, предельно аккуратна.
К ней фары тянут руки, пылая жаждой страсти,
Притягивают ближе, в объятиях балуя,
Смеётся радиатор, желая поцелуя,
Дрожат от исступленья усталые запчасти.
Так близко, так конкретно мгновение стыковки,
Скрываются в тумане все виды справа-слева,
На выдохе из лёгких летит строка припева,
Постукивают дробно рифлёные подковки.
Распластаны на окнах людей эквиваленты,
Замедленные кадры, шедевры галереи.
Сначала скорость света, потом в сто раз быстрее
До полного успеха, до тонкой синей ленты.
2000