Записки новообращенного. Мысли 1996—2002 гг. - страница 60

Земное счастье и земное несчастье – всё это по ту сторону истинного блаженства, приближению к которому может служить как то, так и другое.

Отец мой очень любит такие слова: «Бороться и искать, найти и не сдаваться». По-своему это очень глубокие слова. В несчастьи – бороться, а в счастьи – не сдаваться. Ибо нет конца у той дороги, по которой мы идём. На земле нет ни окончательного счастья, ни окончательного несчастья. А там – посмотрим…

Любые несчастья следует превозмогать терпением. Публий Марон Вергилий(70 – 19 до н.э.), римский поэт

Нужно уметь созерцать свои несчастья, смотреть на них как бы со стороны, тем более, что дух, действительно, – по ту сторону несчастий. Приход несчастья – это шанс для человека открыть в себе такую духовную глубину, о которой он раньше и не подозревал. И его несчастье может стать его благословением. То, что ты можешь терпеть, – это и означает, что ты находишься по ту сторону несчастий.

Человек может терпеть всё, потому что он неуничтожим и бессмертен. «Терпение соделывает вас совершенными», – сказано в Священном Писании. Христос напрямую увязывает терпение со спасением: «Претерпевый же до конца спасётся». «Не хочешь терпения, не хочешь и венца», – говорят Святые Отцы. Терпение указывает на надмирную природу человека и раскрывает её в нём. Поэтому терпение даёт человеку радость, и это настоящая радость, как чистые подземные ключи, суровая и тихая, как сжатая в глубине пружина. Но пружина разожмётся ликованием. Подземные воды выйдут на поверхность, затопят и покроют всё то, что сейчас мы терпим, и будет несказанное море блаженства с вечно заходящим в него Солнцем.

весна 1997г, Чертановский лес, Москва

Правда Церкви, в которой я убедился сердцем, заставила замолчать мою правду. И слава Богу, ибо моя правда не могла спасти меня от небытия.

В августе 1995 года я прочитал книгу «Отец Арсений», пришедшую ко мне от Серёжи Матанова. Это было начало – чудесное и странное время. Каждое утро, после завтрака и всех утренних процедур, на меня, как всегда, привычно, как к себе домой, наваливалась иррациональная тяжесть, которая имела обыкновение продолжаться до наступления вечера. Но не тут-то было. Я брал в руки «Отца Арсения», включал кассету с музыкой «Спэйс» (как-то странно они гармонировали друг с другом) и начинал читать. И всякий раз, как чудо, через пол странички – страничку чтения тяжесть отступала, какой-то поток захлынивал в душу, я умилялся и часто плакал. Это была как бы полная победа Света, обращённая прямо ко мне. Это был вкус благодати, впервые распробованный мною. Я вдруг почувствовал, что ничего нет такого принципиального, что отделяло бы меня от православия, и это было чудесно, как будто испарилась иррациональная и иллюзорная стена, возвышавшаяся для меня вокруг Православия.