Между тем, Кибит-Магома прибыл к Карадахскому мосту только 23 ноября и через эту просрочку расстроил общий план одновременного нападения. Однако же, он не терял надежды овладеть Авариею и, имея в виду готовность Абакар-кадия и Хаджи-Мурата ему содействовать, направился к Гоцатлю. Нет сомнения, что он успел бы занять этот важный пункт, если бы не прибыла туда своевременно помощь от Темир-Хан-Шуры.
Генерал Клугенау, усиленный войсками из состава чеченского отряда, с 3 1/2 батальонами, при 2-х легких орудиях, поспешил к Хунзаху. Прибытие его принудило Хаджи-Мурата, Абакар-кадия и Кибит-Магому, отступить; тогда Клугенау двинулся чрез Цатаних и Бетлинскую гору к Унцукулю, побуждаемый к тому слухами о намерении Унцукульцев передаться нам. Но слухи оказались ложными, а как атаковывать многолюдное селение с Бетлинской горы, покрывшейся в это время гололедицею, было безрассудно, то ничего не оставалось более делать, как отступить. Между тем Кибит-Магома, пользуясь движением наших войск в Койсубу, с сильным скопищем, бросился к Гергебилю и Кикуне и беспрепятственно овладел ими. Известие об этом и позднее время года, побудило генерала Клугенау возвратиться в Темир-Хан-Шуру, где пребывание его было более необходимым.
Таким образом окончился 1841 год. Неприятель, не считая мелких обществ, успел присоединить к себе часть Салатавии, почти все Койсубулинское общество и большую часть Андаляла. Унцукуль, Кикуны и Гергебиль были им заняты. В руках наших оставалось несколько пунктов в Аварии и то потому, что там находились наши гарнизоны; единственное сообщение Хунзаха с Темир-Хан-Шурою, пролегавшее Балаканским ущельем, было не совсем безопасно. Требовалось больших усилий, чтобы парализовать успехи и влияние неприятеля, грозившие разлиться по всему Дагестану, до берега Каспийского моря. Противник наш обладал огромными средствами, имел искусных исполнителей, каковы были Абакар-кадий, Ахверды-Магома, Хаджи-Мурат, Шуаиб-мулла, Уллубей и другие; последние успехи возвысили его нравственные силы и он стал готовиться к обширным предприятиям.
В начале 1842 года, по распоряжению корпусного командира, был отправлен для начальствования войсками в Северном Дагестане генерал-лейтенант Фезе, столь удачно действовавший там в течение 1837—1838 годов. Предназначалось усилить средства Дагестана батальонами с линии и открыть наступление в горы при первой к тому возможности. В этом случае, не столько количество войск, сколько решительность и быстрота были необходимы, ибо Шамиль не успел еще достаточно утвердиться ни в Койсубу, ни в Андаляле, важных для удержания Аварии. Выбор, павший на генерала Фезе, был весьма удачен. Предприимчивый, решительный, никогда не останавливающейся ни перед каким препятствием, он прекрасно понимал дух горной войны, и первый из наших генералов положил начало прокладки сообщений, как одному из главных актов экспедиций в горы; но новое поприще его в Дагестане было кратковременно и, к сожалению, он был удален оттуда в одну из самых решительных минут.