Стихи сквозь вспышки сигарет.
В твоих глазах застыл вопрос,
В моих словах ища ответ.
Но нет его, есть только мы,
За разрисованным окном,
Да милицейский свист зимы,
Что загнала нас в этот дом.
В котором можно подождать
Звонка вернувшейся весны.
Давай докуривай, и спать,
Нас ждут с тобой цветные сны.
А где-то пел охрипший волк,
А кто-то пил на посошок,
А снег все шел и сыпал шелк,
И это было хорошо.
1992.
Бродяги менестрели.
Скитальцы трубадуры.
Опять вы не допели,
И умерли вдруг сдуру.
Скандальные ребята,
Не певшие с листов.
Вы до сих пор не сняты
С рассохшихся крестов.
***
Я знаю, что они не пожалеют.
Я знаю, что она не станет сохнуть.
Когда в один из дней потяжелее.
Возьму я просто-напросто и сдохну.
Весна не станет лютою зимою,
Цепные псы от горя не забрешут.
Когда я в ванной вены себе вскрою.
Когда на кухне я себя повешу.
Я знаю, что они не пожалеют.
Я знаю, что она не станет сохнуть.
Все потому, что раньше околеют,
Все потому, что раньше меня сдохнут.
19.07. 93.
Не греет ни пальто и ни любовь.
Иду как бес, расхристан и расхлябан.
Мадмуазель, не поднимайте бровь,
Всему виной нагрянувший декабрь.
Мой плач по лету – песня о зиме,
Хоть равнодушен я к этой блондинке.
В ее объятьях, я как зек в тюрьме.
Как пули в спину, мне ее снежинки.
Она пришла, наставила столбы,
Сама себе свои сыграла марши.
Ее сугробы будто бы гробы
Для вышедших и без вести пропавших.
А впрочем, это не ее вина,
Что родилась захватчиком-солдатом.
Мадмуазель, давай возьмем вина.
Забудем зиму, у меня здесь хата.
Смотрите, как она идет.
Смотрите, как идет.
Ей гололед не гололед,
Народ ей не народ.
Какая масть, какая стать.
Эй, расступись толпа.
На вас на всех ей наплевать.
У ней своя тропа.
От Бога с чертом что-то есть.
Такую бы любить.
Но, честно говоря не здесь
Ей надо бы ходить.
И все-таки она идет,
Хоть это не Бродвей.
И к нам с тобой не подойдет,
Так, что давай-ка пей.
***
Тары-бары-растабары,
Я приемщик стеклотары.
И башкиры и татары
Знают юного меня.
С дерзким взглядом,
С сердцем пылким,
Принимаю я бутылки,
Потный, словно из парилки,
Злой как сотня сатанят.
Валят толпами в приемку
Мишки, Вовки, Леньки, Ромки,
Ольги, Светки, Розки, Томки…
Для чего? А для того!
Мусора, бичи-сидельцы,
Тунеядцы и умельцы.
Не заглядывал лишь Ельцин,
Да и хрен бы на него.
***
Далекий зов кукушки напрасно прозвучал,
Ведь в наши дни перевелись поэты.