По усадьбам и музеям в 1990-х - страница 8
В мае 1820 года Пущин, возвращаясь из Бессарабии, обнаружил в подорожной книге запись о проезде некого Пушкина в Екатеринослав. Спросил: «Какой это Пушкин?». Смотритель сказал, что это поэт Александр Сергеевич едет, кажется, на службу, на перекладных, в красной русской рубашке, в опояске, в поярковой шляпе. Поэт, который «наводнил Россию возмутительными стихами», как выразился Александр I, был отправлен тогда в «командировку», пока еще на юг.
В последний раз они встретились в Михайловском в январе 1825 года. Пущин, служивший тогда в Москве надворным судьей, оформил отпуск для поездки к родным в Петербург и Псков, и, несмотря на предостережение друзей, отправился в путь. И вот уже, выехав вечером от сестры из Пскова и захватив по дороге три бутылки шампанского «Клико», к утру следующего дня добрался до Михайловского.
«Мой первый друг, мой друг бесценный!
И я судьбу благословил,
Когда мой двор уединенный
Твой колокольчик огласил…».
Это стихотворение ссыльному Пущину передали в Сибири, три года спустя, в январе 1828 года…
На площади в Бронницах стоит величественный собор Михаила Архангела, построенный в 1705 году, а рядом Иерусалимская церковь 40-х годов XIX cтолетия. У алтаря собора, снаружи, находятся могила Ивана Ивановича Пущина, а за ней – распятие на могиле Михаила Александровича Фонвизина.
В 1859 году, после смерти И. И. Пущина, Наталья Дмитриевна переехала в Москву и прожила там еще десять лет.
Бронницы же еще одной ниточкой связаны с великим поэтом. Здесь был похоронен внук поэта – Александр Александрович Пушкин. Многие годы он прожил в Бронницах, был председателем Бронницкой уездной думы, предводителем уездного дворянства.
Наверное, Александр Александрович бывал на могиле первого друга своего великого дедушки.
Сентябрь 1998 г. Фото из архива автора.
.
Валуево (Ленинский район)
В начале было «Слово»
В декабре 1800 года в Москве вышло в свет первое издание «Слова о полку Игореве». В предисловии указывалось, что рукопись принадлежит издателю сего, действительному тайному советнику и кавалеру графу Алексею Ивановичу Мусину-Пушкину.
В «Записках для биографии…» граф писал о себе в третьем лице: «со вступлением его к высочайшему двору в должность церемониймейстера он начал собирать отечественные книги, монеты и рукописи». Екатерина II, сама занимавшаяся русской историей, «удостоила видеть» обширное рукописное собрание графа и некоторые рукописи «оставлять у себя». В 1791 году императрица назначила графа Мусина-Пушкина обер-прокурором Синода, и в том же году вышел указ о сборе в церквах и монастырях всех имеющихся исторических рукописей и о присылке их в Синод для снятия копий с последующим возвращением оригиналов. Понятно, что такой указ сослужил неплохую службу обер-прокурору в деле пополнения его рукописного собрания.