Вернее, он для нее ничего не значит.
Валентин протянул ей руку.
– Нет, – повторила она. – Этому браку не бывать.
– Полностью согласен, – твердо сказал ее экс-супруг. – Давай выйдем.
Он взял ее под локоть, и Имоджин неохотно последовала за ним в боковую комнату, признаваясь себе в том, что сексуальное влечение, всегда игравшее главную роль в их отношениях, вспыхнуло с новой силой. Ее кожа горела от его прикосновения. Имоджин остро ощущала его присутствие и исходивший от него запах. Запах, от которого она старалась избавиться все эти годы, навечно впечатался в ее память.
Пожилая женщина, с пронзительно-синими глазами и облаком серебристых волос, поднялась с первого ряда, где сидели гости со стороны жениха.
– Валентин? – вопросительно произнесла она.
– Бабушка, – ответил он. – Думаю, тебе следует пройти с нами и объясниться.
Интересно, какое отношение имеет его бабушка к данному событию, подумалось Имоджин. Она решительно не понимала, что происходит.
– Полагаю, ты прав, – ответила пожилая женщина. Повернувшись к гостям, она ободряюще произнесла: – Не беспокойтесь, пожалуйста. Мы скоро вернемся.
Имоджин глубоко сомневалась в сказанном, но последовала за Валентином и его бабушкой.
– Итак, что это ты придумала? – сурово спросил Валентин бабушку, стоило им войти в боковую комнату.
– Я сделала то, о чем ты просил. Нашла тебе жену, – без тени смущения ответила она.
– Я ничего не понимаю, – вмешалась Имоджин.
Валентин тоже никак не мог вникнуть в ситуацию. Он четко озвучил свою просьбу Алисе – он хотел жену и семью. После первого неудачного брака, когда он, отбросив присущий ему здравый смысл, пошел на поводу у безудержной страсти, Валентин решился на рациональный подход. И ни при каких обстоятельствах не предполагал увидеть у алтаря сегодня бывшую жену, несмотря на то что со времени их последней встречи она превратилась в настоящую красавицу.
Его оценивающий взгляд на какое-то мгновение задержался на Имоджин. Не то чтобы она сильно изменилась: та же грива каштановых локонов, те же серо-зеленые глаза, которые сейчас буравили его гневным взглядом, та же алебастровая кожа. Валентин прекрасно помнил, что ему приходилось бриться дважды в день, чтобы не оставлять следов на ее нежной коже, когда они были вместе. Он готов был ради нее на все. Но это было в прошлом. Пусть там и остается.