Перед тем, как войти в воду устремил таки взором в ту сторону, где предположительно была группа «а», где была она, устремил и увидел…
Глаза в глаза. И нет вопроса. Прекрасный лик. Нет, он не застыл от внезапности, ибо шёл на это приготовлено, ибо и осмелился.
Проблески или же огни восхищения на миг отразились от взгляда её, что сердце взбудоражится, готовым устремиться на любой подвиг, лишь намекни, скажи иль взглядом поведи. И не только. Ему показалось, что она, наконец-то вспомнила его от той картины, когда он пребывал в самом неприглядном виде, ему показалось, что она удивилась, изумилась такой уж истинно невообразимой метаморфозе, что случилась с его телом. И восхитилась. И вот это искреннее восхищение ему уж точно никак не показалось. И потому он был на высоко высочайшей вершине подиума такой уж ярко, ярко блистательной звездой, таким вот олимпиоником от той, именно той передовой обозначенной Ойкумены, что тогда звалась всегда Великая Греция – Эллада.
5
На первом курсе, по обыкновению, многие юноши примериваются друг к другу в плане физической силы, в плане силы духа бойцовского направления. Но редко доходит до драки, всё ж таки, институт, университет, здесь далеко не армия. Он же ни к кому не примеривался по таким мерилам, и не пытался себя как-то выставить, выпятить свои достоинства и по параметрам физическим, и духовным, и интеллектуальным. Нет, не оттого, что шла в нём такая неведомая трансформация от того неведомого отрезка жизни, которого не помнил, не мог вспомнить. Нет, не от этого, не от этого.
Он на самом деле был таким уж настоящим прибежищем скромности. И вот тот самый случай на пирсе, когда он решил заступиться за старика, за девушек, заступиться за светлую ауру того берега озера Ногон-нур, был единственным случаем в его жизни, когда неожиданно даже для него самого проявилось такое движение души, когда и взметнулся бликом духа мужского ранга. Неожиданно ли, может, истинно детское, подростковое восхищение киношными героями возвело его на эту ступень самоотверженной отваги, откуда вмиг слетел от удара, от пинка в грудь, что перелетел через перила пирса, да плюхнулся в воду ниспровергнутым наглостью, грубой физической силой, злом, в тот раз одержавшем верх, истинно одержавшем победу над добром, над порывом добра вот так легко, высокомерно, издевательски. Тогда нечисть бытия восторжествовала, тогда оно – победно торжествующее зло довольно ехидно, злорадно ухмыльнулось…