Хотя уже понятно было, особенно когда в пустыне
(распространяются пустыни, в них до сих пор
немноголюдно),
вода и значит выживание, что очевиднее сейчас.
Его дела всегда важнее. Народ, законы, уложенья,
свиданья с самой высшей силой и для наглядности – чудес
прямой показ. Боренье с идолами женщин, с детьми,
возжаждавшими млека, орущими по-арамейски
и мёда позабывши вкус. Его совсем другое детство,
и он не понял, он не внял, он ощущал с трудом другого,
он и в себе-то разобраться не понимал совсем зачем.
Он речь держал перед народом, но говоренье в пустоту
и монологи монотонны, косноязычны и напрасны.
Та люлька, на воде корзинка, он плавал в ней всю жизнь
по рекам. Моря, пороги, водосбросы, волны качанье, убаюки.