Мне уже было почудилось, что я снова оказалась во власти этого жуткого кошмара: я почти физически ощущала на своем лице его зловещее смрадное дыхание и видела внутренним взором зияющую пропасть, с неумолимой скоростью разверзающуюся под моими ногами. Неизъяснимый страх внезапно оглушил меня; в моих глазах резко потемнело, и от этого я совершенно утратила контроль над собой, но все же продолжала держаться на ногах, беспомощно протягивая вперед дрожащие кисти рук. Предо мной то и дело мельтешили, выступая из тьмы, какие-то непонятные красные точки. Во рту чувствовался странный привкус, заключающий в себе некое мистическое смешение жгучей горечи и грубого металла.
Это безумие продолжалось, вероятно, не более нескольких мгновений, но тогда они показались мне вечностью. Слух мой постепенно обострялся и стал улавливать какой-то странный звук, проступающий сквозь хаотический шум, решительно обуздавший мое сознание и всецело подчинивший своей безраздельной власти все мое существо. Сначала это был просто робкий, невнятный шорох, доносившийся из непостижимой беспредельности. Однако он не прерывался ни на мгновение и постоянно усиливался, как-то причудливо перекатываясь единой сплошной волною. Этот таинственный звук, все отчетливее проступающий сквозь призму моего помутненного сознания, постепенно привел меня в чувства. Злополучный мрак, столь внезапно застлавший мой взор, наконец-то рассеялся, и мне стало гораздо легче.
Благословенный источник моего чудесного спасения все не смолкал, и я, спохватившись, обернулась в ту сторону, откуда доносилась его дивная, мерно баюкающая песнь, как бы неукоснительно навевающая изнуренному путнику, казалось бы, совершенно утратившему жизненные силы, сладкий счастливый сон. То был поистине восхитительный животворящий водопад – сказочно-прекрасный, прозрачно чистый, как горный ключ. Его-то блаженный, полнокровный рев и вернул меня к жизни.
Водопад находился совсем недалеко от места моего давешнего ночлега, но почему-то до сих пор он оставался за пределами моего внимания, хотя, как выяснилось теперь, и заявлял о своем существовании достаточно настойчиво и громогласно. Однако озадачило меня вовсе не то обстоятельство, что этот дивный источник был для меня невидимым вплоть до настоящего момента; куда больше меня взволновало другое. Я мысленно прикинула последний отрезок моего пути накануне, постаралась вспомнить, в каком направлении я двигалась. По всему выходило, что моя заповедная тропа пролегала как раз через стремнину водопада.