– Почему вы не вывозите мусор со двора? И кладите больше цемента между рядами кирпичей.
– Хорошо, хозяин – сказал Ролд.
– Вечером приедет машина с досками, ждите, – сказал хозяин и ушёл.
Вечером после работы гарты включили телевизор. По новостям рассказывали про Яна Вермеера. Врачи провели успешную операцию, состояние главного министра стабильное.
– Этот негодяй может выжить, – сказал Нулб.
– Надо было стрелять несколько раз. Но я мало соображал от страха, -ответил Ролд.
– Подъехала машина с досками, выходим,– произнёс Робуко, услышав шум.
Перед изумлёнными гартами стояли полицейские. Из машины вышел хозяин. На его человечьем лице было негодование:
– Это те гарты, что покушались на жизнь главного министра, одного из них я узнал по фотороботу, что показывали в новостях.
– Руки вверх, вы арестованы, – сказала полиция и надела наручники.
Грэм Хайд, военный министр не отходил от постели Яна Вермеера день и ночь. Он сильно переживал за здоровье своего хозяина. Когда за окном свет рассекал тьму и прогонял звезды, раздался хрип герцога. Потом послышался слабый голос:
– Я жив.… Как болит в груди.
– Великий герцог, как вы себя чувствуете? Вам что-нибудь нужно?– спросил Грэм.
– Я чувствую слабость и мне плохо. Я в больнице? Что сказали врачи о моём здоровье?
– Вы в больничной палате. А врачи сделали успешную операцию. Теперь вы будете выздоравливать.
– Кто в меня стрелял?
– Негодяи гарты, они простые рабочие. Полиция поймала их. А я перевёз их в подвал вашего дома. Там я пытал их и допрашивал. Покушение они организовали, втроём мстя за войну.
– Где императрица Марина?
– С ней всё в порядке, она навещала вас вчера, – ответил Грэм и после паузы продолжил,– что делать с гартами? Вы хотите их наказать лично?
Герцог молчал, тяжело дыша. А потом произнёс:
– Я буду ещё долго выздоравливать пока смогу их убить. Так что скорми их сейчас шлигам живыми. Это поднимет мне дух. И позови врачей: пусть вколют мне обезболивающее.
– Хорошо, великий герцог.
В темном сыром подвале гарты сидели в неизвестности. Их сильно били, прижигали кожу огнём и ударяли током. Они сильно жалели себя и хотели жить. Честным трудом они пытались накопить на постройку своих домов и завести свои семьи. Но их боль за родину привела к печальному итогу.
– Как хочется есть и пить, – сказал Нулб.