Через год я смотрела на такие любимые и родные черты и не понимала, о чём он говорит. Какой ребёнок? Кто беременный? Почему?
– Мариш, понимаешь, так вышло… – говорил Миша, разглядывая свои тапочки.
Нет, я не понимала. Вообще. Он же меня любил! Я любила его. Мы были как одно целое… Или мне это только казалось?
– Ты её любишь? ― для чего-то спросила пересохшими губами.
– Кого? – Миша удивленно посмотрел на меня.
– Женщину, беременную твоим ребенком.
– Марин, я тебя люблю, – взгляд почти собачий, – но с ней я поступил непорядочно, воспользовался своим служебным положением…
– Звучит ужасно, как будто я держала тебя на голодном пайке…
– Марин, я сам не могу объяснить, как это вышло. Это было один-единственный раз. Тот корпоратив. Я сам не понимаю…
Я собрала вещи и переехала к бабушке.
Мир, в котором я любила и была любима, взорвался.
Я лежала на диване, завернувшись в плед, и даже не ревела. Бабушка была на Енисее, зато несколько раз приходила свекровь и уговаривала побыстрее развестись:
– Там же будет ребеночек, на большом сроке делать свадьбу неприлично…
– А сделать ребенка на стороне – это прилично? Скажите, почему Миша говорил, что любит меня, а спал с секретаршей?
– Потому что мужику нужна семья.
– Я же была его семьей, мы прожили вместе почти семь лет.
– Ну, Марина, видимо, ему не хватало теплоты, – выкручивалась свекровь. – Ты же такая холодная. Дом без детей холодный. Нужны дети. Дети согревают! А ты пустая!
Вот так… Я холодная… Я пустая… Значит мне только казалось, что любимому хорошо со мной…
Мы с Мишей пошли в ЗАГС и развелись.
Выйдя из ЗАГСа, Мишка обхватил меня и прижал к себе. Осень, холодный дождь и даже, кажется, снег.
– Прости! Я люблю только тебя.
– Тебе не кажется, что эти слова сейчас неуместны? Мы с тобой более семи лет вместе, ты говорил, что будем жить друг для друга. А теперь ты уходишь к человеку, который ещё даже не родился… В отношении него ты хочешь быть порядочным, а в отношении меня – не обязательно?
Я вывернулась из его объятий и побрела к остановке.
Дома дверь открыла бабушка. Наконец-то она вернулась со своего Енисея и как всегда без предупреждения.
– Ты ушла от Миши? – Бабушка смотрит на меня с удивлением и печалью.
Впервые за два месяца меня прорвало. Я рыдала несколько часов. Бабушка заварила травки и отпаивала меня.