– Где учишься?
– Нигде, – сухо ответил он.
– Отчислили?
– Угу, – он будто не слушал меня. Его мысли снова ушли во мрак.
– Серьезное, что-то?
– Личное.
Разговор не шел, он был закрыт от меня, но я чувствовал его боль, будто свою… а может это моя проекция? Я решил уточнить.
– Почему мне больно, когда я на тебя смотрю?
Он удивленно взглянул на меня:
– Больно?
– Да. Морально, – я нашел нить, – Я чувствую будто тебе пусто и больно. Вот про эту боль я говорю.
Максим задумался, вопрос был неожиданным для него и он пока не мог понять зачем я лезу к нему в душу.
– Я… – начал он и остановился, потом прожевал кусок пиццы и сделал глоток кофе, тянет время, – Я… не знаю.
Знаешь. Просто не хочешь говорить, не умеешь говорить. Ты привык прятать голову в песок и терпеть, а теперь не можешь. Но я не мог ему сказать так.
– А кто знает кроме тебя?
– Не знаю… слушай я пока не понимаю, что со мной происходит.
Не отстану:
– Ты сидишь в кафе с незнакомым мужиком, которого ты угостил завтраком, кстати спасибо. Это происходит сейчас.
– Не за что. Мужиком? Мы насколько я вижу ровесники.
– Мне 27, а тебе? – я улыбнулся. Привык к тому, что мне дают меньше лет, чем на самом деле.
Его глаза округлились:
– 19… да врешь!
– На посмотри, – я достал портмоне, в котором лежали мои водительские права.
Максим долго разглядывал их и пытался соотнести увиденное с реальным мной.
– Ого…, – немногословный товарищ.
– Да, часто такая реакция. Я то выгляжу на свой возраст, просто мои ровесники выглядят хуже.
Он хмыкнул. Это хорошо.
– А на кого учился? – я решил вывести его хотя бы на разговор, пока он еще не закрыт.
– Ветеринар.
– Любишь животных? – черт, всегда совершаю эту ошибку, нельзя задавать такие вопросы, чтобы клиент ответил на них односложно.
– Вышло так. Больше не на кого идти было.
– Не нашел своего?
– И да и нет. Мне как-то все равно. Не напрягало.
– Но ведь ты по сути учился помогать. Пусть животным, но помогать, – небольшая доза оптимизма.
– Не преувеличивай. Это все никому не надо.
– А тебе надо? Не говори про всех сейчас, скажи про себя.
– Не знаю. Сейчас все равно.
Он снова попытался закрыться, я чувствовал отчуждение, не я его не раздражал, скорее всего Максим не хотел раскрываться перед первым встречным.
– А что ты любишь?
Максим задумался, в его глазах читалось, что он давно уже не задавал этого вопроса себе. А ведь, когда человек говорит о жизни он вспоминает в первую очередь, то, что ему дорого.