–Вот тебе и ответ, Олеженька! Свое родное жалко, а меня –то че? Можно и в расход пустить, раз плоть требует. Нельзя себе ни в чем отказывать, да?!– сказав это, силы покидают меня. Сползаю с его коленей, утыкаюсь в ладони и рвано дышу, изо всех сил сдерживая слезы. Так плохо мне не было никогда в жизни. Я запуталась. Сердце хочет одно, разум другое, гордость требует третье. И какой выбор не сделай, лучше мне не станет.
Гладышев молчит, пока я выплакиваю все, что там еще в душе осталось нарывом.
– Ян, я понимаю, гордость, самолюбие требуют, но ты себя-то зачем изводишь? – раздается его голос спустя какое-то время.
–А ты не строй из себя заботливого! Не заметила в тебе сочувствия, когда ты меня из квартиры выставил, и после, когда вещал, что смысла не видишь, – огрызаюсь, размазывая тушь по лицу.– А кстати, сейчас что? Ты его вдруг увидел?
–В том и дело, малыш, что без тебя я перестал вообще в чем-то находить смысл.
–Твои проблемы. – коротко бросила я, отворачиваясь к окну, устало прислоняясь разгоряченным лбом к холодному стеклу.
–Мои, – согласился он. – А я привык их решать.
–А я по-человечески прошу тебя, оставь меня в покое! Не мучай, пожалуйста! Уйди, забудь! Даже у камня есть сердце. А у тебя есть оно, Гладышев? Если есть, то ты надо мной сжалишься. Заметь, я не любви твоей прошу, я прошу жалости!
–Глупышка. Ты думаешь, я поверю в эти бразильские мотивы? – засмеялся он. – Ты просишь жалости, Чайка? Нет, ты пытаешься обмануть и себя и меня. Ты душу мою хочешь наизнанку вывернуть, нервы мои на свой пальчик накручивать. Хочешь, чтобы я в соплях перед тобой на коленях стоял.
–А что, Олеженька, тебе западло, ради «любимой» -то? – насмешливо интересуюсь.
– Нет, не «западло». Просто не понимаю, ради чего ты хочешь воевать? Ну, потешишь свое самолюбие, а что дальше? Это сделает тебя счастливой? –с изрядной долей снисхождения рассуждал он, словно я капризный ребенок.
–Меня сделает счастливой твое исчезновение из моей жизни, – процедила я.
–Я тебе вот, что скажу, Ян, – тяжело вздохнув, подвел он итог, устав ходить вокруг да около, – Я привык добиваться своего, пробиваясь сквозь стены. Я профессионал в вопросах борьбы. И со временем я добьюсь, чтобы твоя гордость замолчала.
–Только сделай одолжение, отложи свои захватнические планы на пару недель, у меня поступление. Не сворачивай мне кровь в этот период, иначе я за себя не ручаюсь. Вот поступлю, а там- хоть трава не расти, – попросила я, устав от споров, от этих разговоров, которые все равно ни к чему не приведут. Я была опустошена морально, да и физически тоже. Голова начала жутко болеть, желудок сводило от тошноты, руки тряслись. Хотелось лишь одного- забраться в свою постель и уснуть, не думая ни о чем.