– И здесь скрыта большая яма для текущих и будущих пенсионеров на ближайшие 30 лет, – я снова перехватил отнятую инициативу. – Отсутствие морали даст новому поколению спокойно воспринять не то что увеличение пенсионного возраста, а вовсе отмену пенсий по старости. Иными словами, каждый сам по себе. Тебя вырастят, воспитают. Но после восемнадцати ты один до самого конца. Не будет морали, обязывающей хранить связь с детьми, женами, родителями. Нет ничего, что позволит тебе морально надавить на них и заставить содержать тебя. Так что в этом контексте религия является катализатором нравственности. В какой-то мере ее наличие необходимо в переходный период и мы его достигли. Но эта мораль устарела.
– Интересная и наивная теория, – надменно сказали Очки.
– Не думаю, что у вас есть что-то больше, чем еще одна теория. Если, конечно, в кармане не завалялся краеугольный камень бытия.
– Ваш катехизис нравственности понятен, – резко обрубил профессор.
Мэрилин, взяв меня под руку, сообщила окружающим, что нам пора присоединиться к бунтующей молодежи и проведать скучающих молодоженов. С чем согласился папаша, засмущавшийся невольного конфликта с профессором.
– Ты очень разговорчив, – тянула за собой моя Мэрилин. Она как будто почувствовала момент моего алкогольного согласия на все и потащила куда-то. Ей было весело, она шаловливо улыбалась и тянула дальше, мимо молодоженов.
– Это все ты и водочка. Профессура не права. Мнение, даже, если и отличается от их мнения, оно все равно мнение, – мы шли очень быстро, почти убегали.
– Обожаю умных людей, но не перевариваю умников, – без остановки говорила Мэрилин, пока мы шли. – Последние считают, что пересказав пару тройку избитых фраз или философских изречений, они станут лучше своих слушателей, думают, что превосходят их в интеллекте. Но это заблуждение. –Ее бедра в облегающем платье, гипнотизируя, переливались с одной на другую сторону. – Они просто печатные машинки, отчеканивающие своим языком мыслителей и ученых прошлого, придавая больше красок патетикой и усиливая значимость повышенным тоном. Умник будет стараться унизить, как можно больше напустить непонятной терминологии в свой монолог тщеславия. – Мы не шли в сторону уличного закутка, где курили гости, не шли в зал ресторана. – Умный же будет использовать в дискуссии доступный слушателю сленг, стараясь не подавить оппонента, а раскрыть истинность своего суждения, – Мэрилин затащила меня с противоположного входа и мы юркнули в гардероб. – Обожаю последних за их гуманитарную миссию в сфере просвещения, – она без предупреждения крепко поцеловала меня среди курток и плащей. Затем отстранилась на вытянутые руки, словно проверяла, превращусь в принца или нет. Превращение не состоялось, и она продолжила.