Мой бабаян - страница 7

Шрифт
Интервал


С остальными студентами Бауэр был не знаком. Но все они так или иначе подходили под кодификацию студентов общежития: бати, шалашовки, заводилы, пионеры.

Двери в общежитие традиционно закрыты с одиннадцати ночи до шести утра. По мнению администрации, студент должен только учиться. А для этого ему нужен здоровый сон и режим. Но как быть, если твой режим отличается от режима администрации? Ничего, можно спать когда хочешь и жить как вздумается, если с тобой Евлахич. Два слова хмурому охраннику, которого заставили проснуться и отворить двери во дворец веселья и жаждущих принцесс, и студенты спокойно проникают внутрь.

Поднялись на нужный этаж резво. Вообще, когда пьян, отчего-то все происходит очень быстро, если не мимолетно. Быстро наступает утро, расстояние преодолевается моментально и без усилий. Единственное, что не отступает быстро, так это вертолеты, кружащие тебя на своих алкогольных лопастях.

Тишину коридоров сотрясал шум, звонкий девичий смех, грохот хлопающих дверей.

– Добро пожаловать в мои палаты! – открывая дверь, шумно сообщил Бауэр студентам.

Блоки в общежитии Московского Гуманитарного Университета Врубеля были либо восемь квадратных метров, либо двенадцать. По регламенту положено заселять либо по два, либо по три студента в один блок. Но в своем блоке Бауэр жил один. Это придавало его образу еще больше таинственности.

Появившийся внезапно в стенах общаги студент полгода назад не заводил ни с кем знакомств, имел возможность доступа в кабинет коменданта общежития и часто встречался беседующим на равных с различными преподавателями, доцентами, профессорами вуза. Был опрятен и больше походил либо на студента четвертого курса, либо вовсе на аспиранта двадцати шести лет. Не излучал озлобленности и был приятен внешне.

Эта персона не давала покоя Бате, местному студенческому авторитету, пославшему на разведку свою шалашовку. Но не получив ровным счетом ничего, она вернулась обескураженная обратно – ее отвергли. После были разборки с рассечением кожных покровов на суровом лице брюнета и кровью, раскрасившей всю одежду.

Общага ненавидела охрану за то, что та устраивала периодически рейды по этажам, выискивая нарушителей режима. Студенты, не заморачиваясь выходом за пределы общаги, курили на общих кухнях, за что и платили выговорами и, в случае повторных нарушений, выдворением за пределы общежития.