– Мой друг, не забывайте, что я – женщина, – кокетливо улыбнулась она. – Мужчин интересуют лошади и пушки, а нам важны наряды.
– Так оставайтесь с нами. Мы как раз сели за чай, – предложил полковник Адлерберг.
– Нет, нет, – покачала Александра Фёдоровна изящной головкой. – У вас мужские разговоры. Продолжайте.
– Уверяю вас, – попытался удержать супругу Николай Павлович. – Вы только украсите наше общество.
– Простите… Я бы с удовольствием, но к Сашеньке и Машеньке в гости приехали дети Голицыных. Мы пойдём гулять в сад, а потом у нас назначен обед. Я заказала музыкантов. Надеюсь, Ваше Высочество, вы присоединитесь к нам после обеда?
– Постараюсь, – пообещал Великий князь, провожая Александрину.
Все вновь сели за стол. Под порывом ветра задребезжали окна, вот-вот готовые распахнуться. Слуги кинулись к рамам, чтобы крепче задвинуть затворы.
– Надо нанять столяров, – озабоченно покачал головой Адлерберг. – Уж сколько дворец не ремонтировали.
– Ничего. Перезимуем как-нибудь, а весной переедем в Павловское или в Гатчину, тогда и ремонтом займёмся, – успокоил его Николай. – Государь обещал нам с Александриной подарить к осени загородный дом… Видно, ничего не подобрал достойного. Да ещё детям пора подыскивать воспитателей. Старшему Сашеньке нынче шесть исполнилось. Император присоветовал в роли воспитателя взять полковника Мидлера.
– Достойнейший человек, – согласно кивнул Адлерберг. – Выдержанный, строгий, образованный. Лучшего воспитателя не найти.
– Вот, и я так думаю. И Машеньке надобно воспитательницу построже. Александрина вовсе её разбаловала.
– Не желаете завтра сводить Александру Фёдоровну в театр? – предложил Адлерберг. – Начинается сезон. Будет танцевать Телешева.
– Эта юная чудесница, новая пассия генерала Милорадовича? – усмехнулся Николай Павлович. – Она мила. Но боже! Ей всего двадцать исполнилось, а нашему уважаемому льву-генералу уже пятьдесят четыре. Как же так?
– Это же – Милорадович – вечно молодой сердцеед, – возразил Адлерберг.
Николай и Адлерберг рассмеялись. Но генерал Бенкендорф не разделял их веселье и оставался серьёзен.
– Господа, прошу прощения, – обратился он. – Мы совсем забыли о нашем госте. – В упор взглянул на Денгофа, – Итак, мы слушаем: зачем вас прислал генерал Чернышев?
Гость выдержал взгляд и спокойно ответил: