***
Медики из «скорой», увезшей тело Зестоса, записали телефон Афинаиды Киннам, и Шекер позвонил ей, чтобы договориться о встрече. Киннамы были дома, и теперь путь астиномов лежал на юг Нижней Глифады. Приморское шоссе здесь отдалялось от береговой линии, отрезая от остального города уютный кусочек побережья, где расположился лучший район Глифады. Тут всё говорило о богатстве и комфорте: идеальный асфальт, окруженные садами двух-трехэтажные особняки, художественно подстриженные деревья, цветы, невысокие заборы с витыми решетками.
– Я думала, дом у них побольше, – заметила Диана, глядя через забор на кремово-белую виллу Киннамов. – Но место отличное, окна прямо на море.
Хош промолчал. Напротив окон его квартиры, по другую сторону проспекта Кесаря Иоанна Комнина, торчала многоэтажка, но и ту он видел чаще всего лишь ранним утром и поздним вечером, а то и ночью. Ненормированный рабочий день следователя не располагал к наслаждению домашним досугом. Шекер куда больше времени проводил в отделе убийств и в разъездах по городу, чем дома.
Ворота были снабжены видеозвонком. Ответил мужской голос, и Хош, представившись, поднял к лицу удостоверение. Раздался щелчок, и астиномы вошли в калитку рядом с воротами, которая автоматически затворилась за ними. Сад радовал глаз: прихотливо раскиданные клумбы, бассейн, беседки, увитые розами декоративные арки, шпалеры, камни, дорожки, покрытые ассиметричной плиткой. Смеркалось, вокруг вытянулись причудливые тени, круглые фонари на тонких гнутых ножках уже начали источать беловатое свечение, питаемые накопленной за день солнечной энергией. С чуть слышным журчаньем лилась вода из поливальных фонтанчиков. «Богато, но без лишних наворотов», – отметил Шекер.
Хозяин встретил их на пороге и, поздоровавшись, провел в просторную гостиную. Господин Киннам был одет в синие льняные брюки и простую белую футболку, но вряд ли она была куплена на базаре у подножия холма Муз. Так же как и зеленое в белый цветочек платье госпожи Киннам, ожидавшей их в гостиной. Гостей усадили в кресла, хозяева расположились на диване напротив. Красивая пара. Ректор Афинской Академии был необычайно хорош собой – высокий темноглазый брюнет с точеными чертами, крылатым размахом бровей и обаятельной улыбкой. Тонкое и одухотворенное лицо госпожи Киннам принадлежало женщине если не много пережившей, то много передумавшей. В том, как супруги сидели рядом, смотрели друг на друга и разговаривали, ощущались гармония и глубокое чувство. Хошу всегда приятно было видеть такие пары, но в то же время порой он им завидовал…