– Эй! – позвал я и протянул руку, но тварь оскалилась и из нее полезли десятки рук, чтобы выбить все дерьмо из дерзнувшего к ней обратиться человека. – Не надо! П-пожалуйста!
Но не успели руки дотянуться, как меня разбудили. Холодный душ с утра – самое то, чтобы быть бодрым весь день, да и цвет лица лучше будет. Однако это не работает, если вас привязали цепями в огромном зале в самом центре какого-то намалеванного на полу круга с кучей разных символов. В окружении высоких колонн, которые служили опорой для цепей, стояли какие-то странные приборы, медицинское оборудование вперемешку с принадлежностями для ритуалов. Освещение давали лампы дневного света, которые стояли на высоких штативах чуть поодаль. В нескольких метрах сзади от меня раздался лязг металлического ведра, видимо, мой будильник. Топот тяжелых шагов и вот он стоит передо мной. Высокий мужик с могучими руками, толстой шеей и перебинтованным лицом. Кажется, он меня не очень любит, особенно после нашей последней встречи. Доказательством этому послужил удар в солнечное сплетение, который вышиб весь воздух из легких.
– Господин Владимир, прошу вас, не повредите образец! – взмолился коротышка в смешных очках. Значит, и Доктор здесь.
– Не смей мне приказывать, червь! Этот жалкий отброс испортил мое лицо, и я сейчас испорчу его!
– Молю вас, его нельзя калечить сверх меры, по крайней мере, до тех пор, пока я не исследую его возможности к регенерации! Ваш отец сильно его потрепал, потребовалось три дня, чтобы его раны полностью исцелились! – заверещал Доктор. – Дайте мне несколько часов, а потом вы сможете остаться с ним наедине!
– Делай свое дело, слизняк. – хмыкнул Владимир, еще раз ударив меня в живот. – Только быстро.
Бугай удалился, оставив меня судорожно глотать воздух. Потирающий лапки Доктор любезно остался, чтобы разбавить мое одиночество. Коротышка зажег девять свечей и расставил по меловому кругу, в центре которого меня приковали, затем взял со стола сгнившие травы и раскидал их по периметру. Цветы, свечи, романтика.
– Очнулся? – спросил он, сжав маленькой ладошкой мой подбородок и повернув лицо к свету. – Вижу, пробудился. Но почему только один глаз? Это странно!
– Что? – не понял я. – Отпустите меня, прошу, он чувствует вас всех! Если он вырвется, то всем тут не поздоровится, отпустите меня, я убегу и не вернусь!