– Не поняла… – недовольно протянула она.
– Значит, я буду еще меньше жалеть о том, что ты исчезнешь из моей жизни, зная, насколько ты недалекая.
Аля всплеснула руками:
– За что ты со мной так? За то, что я делюсь с тобой переживаниями?
– За то, что ты отвратительным образом отзываешься о человеке, который не сделал тебе ничего плохого.
– А ты не думаешь, что мне просто не плевать на нас, и я не хочу тебя потерять? – в голосе Сизовой послышались истерические нотки.
– Я думаю, тебе не плевать только на себя, а меня ты не хочешь потерять только потому, что лишишься возможности делиться с подружками подробностями того, как занималась со мной сексом на байке.
Алины глаза, казалось, готовы были выкатиться из орбит:
– Да как ты?..
– Не держи меня за идиота, Сизова. – Я скрестил на груди руки. – Тебе важно только то, как тебя видят окружающие, и ты совершенно не беспокоишься о чувствах других, даже, по твоим словам, близких тебе людей.
– Какая же ты козлина, Исаев. – Скривившиеся в пренебрежении губы совершенно не красили ее всегда безупречное лицо. – Правду про тебя девчонки говорили…
– Так что же ты со мной, таким козлом, связалась?
– Может, потому что влюбилась в тебя, нет? Не допускал такую вероятность? – повысила голос Аля.
Я окинул ее скептическим взглядом.
– В чем, по-твоему, должна проявляться любовь? В собственничестве? В ревности? В постоянных скандалах? В потребительском отношении? В сексе?
Теперь Сизова смотрела на меня с возмущением.
– Можно подумать, ты вел себя иначе!
Я иронично хмыкнул:
– А я и не говорил тебе о том, что люблю.
Губы Али приоткрылись, и она начала судорожно хватать ртом воздух. Я не стал ждать, когда она взорвется, а просто развернулся и прошел в прихожую.
Через секунду позади послышались ее шаги и слова, летящие мне в спину:
– Какой же ты гребаный урод, Исаев! Если бы я только знала…
– Так ты же знала, какой я козел. От девчонок, – спокойно заметил я, подходя к входной двери и прислонившись к ней спиной в ожидании когда Сизова соберется.
Встав напротив, Аля окинула меня гневным взглядом.
– То есть ты готов прямо сейчас все закончить, да?
Отчего-то именно в этот момент я полностью прочувствовал всю накопленную за день усталость.
– Я уже сказал: уходи.
Аля еще посверлила меня недовольным взглядом, после чего громко цокнула и наклонилась, принявшись обуваться. Схватила с тумбочки свою сумку.