Безответственность как другую сторону такой свободы Шишликов не оспаривал, и его волновали обязанности перед теми, кого Одиссеи оставляли дома в неведении и недоумении. «Неужели и так можно?» – удивлялся он, чувствуя, что до такой свободы ему ещё далеко.
Шишликов встречал на своём пути уже четверых таких людей. Главной их чертой было то, что при всех своих недостатках они не прокалывались на мелочах. Не мелочились. И пусть Терентию в футляр от инструмента кидали именно мелочь, жил он совсем другими измерениями. Более всего он походил на скрытого за выгоревшей на солнце одеждой титана. Инквизиция его не трогала, стражи порядка не замечали, и Шишликов не понимал, как можно пройти мимо ясного и пронзительного взгляда, которым обладал Терентий, и не очутиться в античности.
Дикий оливковый сад под вечерним солнцем, белые козы, и возле ручья Одиссей в залатанной хламиде. Возле него арфа, которую он время от времени теребит в попытках найти причину довлеющей тоски. Взгляд его направлен в сторону сползающего за горизонт солнца: интуитивно он чует, что там сокрытая большим расстоянием Итака. Но он не помнит, зачем ему туда нужно. Сладкий морок лишил его памяти, но не разорвал другую невидимую связь с украденным настоящим.
Легенда Терентия была проста: когда-то он отправился с другими музыкантами на поиски удачи в чужую страну. Поход растянулся на двадцать долгих лет. Приятели давно вернулись домой, а Одиссей продолжал слать супруге деньги и скупые обещания вернуться. Дети давно уже выросли, обзавелись своими семьями, жену называли вдовой, а он всё играл и играл на улицах бесконечную музыку. Не было возле него ни Кирки, ни Калипсо, удерживающих путника своими чарами, не было иных видимых объяснений. Он легко мог привлечь к себе нимф и русым чубом, и ровными рядами белых зубов, и волевым подбородком. И характер у Терентия ровный, мирный. Почему он оставался одиноким странником, было загадкой.
То редко, то часто Шишликов сталкивался с ним на торговых улицах. Иногда проходил мимо, иногда останавливался. В этот раз решил выяснить волнующий с детства вопрос:
– Почему шар голубой крутится над головой? Он же под ногами.
Терентий мягким баритоном обрисовал сцену иначе:
– Воздушный шар запускали, барышня с маменькой у парадной зазевались, а кавалер на извозчике рядом затаился.