Джайна разглядывала лица сидевших за столом на Аметистовом утесе, и хрупкое ощущение спокойствия постепенно крепло. Здесь собрались Кейлек, Вериса Ветрокрылая, Вариан и Андуин.
Джайна была благодарна собравшимся, но все же очень остро чувствовала отсутствие тех, кто до этой встречи не дожил. Кейлек развернулся и мягко сжал ее руку.
– Ты по ним скучаешь, – мягко произнес он, и Джайна не стала это отрицать.
– Скучаю, – ответила она. – Сегодня они должны были быть здесь: Страдалица, Киннди, Тервош…
Джайна и Калесгос говорили тихо, но эльфийский слух всегда славился своей остротой.
– Да, должны были, – вмешалась Вериса. – А еще Ронин и многие другие.
Андуина явно встревожила жесткость в голосе эльфийки.
– Я уверен, что с небожителями в роли присяжных и Тажанем Чжу в роли судьи мы добьемся справедливости.
– Да, – кивнула Вериса. – Мне показалось странным, что защищать Гарроша будет Бейн, но возражать я не стану.
– Для Бейна честь не пустой звук, – вмешался Андуин. – Я не сомневаюсь, он прекрасно справится со своей задачей, даже несмотря на обуревающие его эмоции.
– Не думаю, что он мечтал о своей роли, – сказал Кейлек.
– Верно, – согласился Вариан. – Чего нельзя сказать о роли Тиранды. В Альянсе все хотели бы оказаться на ее месте.
– Кроме тебя, – пожала плечами Джайна.
– Предпочитаю наблюдать со стороны, – ответил Вариан. – Если бы мои желания ограничивались смертью Гарроша, я бы не стал останавливать Го’эла.
Вериса поджала губы, но промолчала. Джайна не могла ее винить, поступок Вариана вызывал смешанные чувства и у нее самой.
– Ты поступил правильно, отец, – сказал Андуин. – Суд будет непростым, но в перспективе он принесет нам много хорошего. Так мы сможем положить злодействам конец гораздо эффективнее, чем через простую казнь или любой другой приговор.
«Точно ли?» – подумала Джайна. Положит ли этот суд конец ее кошмарам, боли в сердце, которая возникает каждый раз, стоит вспомнить, сколько ее друзей погибло? Как в этом поможет суд? Она подумала о Киннди, чье тело от одного прикосновения превратилось в фиолетовую пыль. Джайна вдруг поняла, что сжимает вилку так сильно, что побелели костяшки, и положила ее на стол. Пальцы болели. Волшебница взглянула на миску с жареной курицей, взяла ножку, внимательно осмотрела ее и улыбнулась от пришедшей в голову мрачной шутки.