Пока что.
Этого он не мог терпеть. Почему?
Он уничтожающе уставился на доктора Холкомба, измерявшего пульс на его горле.
Холкомб неодобрительно взглянул на него, прежде чем встать.
– Я, пожалуй, схожу к барону и расскажу новости. – Он задержался в дверях. – Мисс Везерсток, не желаете составить мне компанию?
– Я останусь и прослежу, чтобы наш пациент съел хотя бы несколько ложек супа.
– Вы уверены, что вам стоит находиться наедине с…
– С нами будет все хорошо, доктор Холкомб, спасибо вам большое за все.
Даже ее отказ звучал как комплимент.
Доктор подозрительно сощурил глаза.
– Как вам будет угодно.
И они остались одни.
Неужели она услышала, как бешено колотится его сердце? Увидела, как быстро поднимается и опускается его грудь? Чувствовала ли она, глядя на него, что-нибудь еще, кроме жалости?
Она выпустила его руку и потянулась за тарелкой супа у его кровати.
Растерявшись, он положил опустевшую руку снова на сердце, которое скорее болело, чем билось.
– Проголодались? – спросила она.
Не в силах опять найти слова, он лишь кивнул. Он не мог думать о еде. Не перед ней. Она – леди, изысканность проявлялась в каждом ее жесте. А если он сделает что-то неприличное?
– Очень хорошо. – Она подняла ложку. – Я кормила вас каждый день, все время, пока вы здесь. Это ваш любимый.
Неужели? Он взглянул на коричневую жидкость, в которой что-то плавало.
– Не возражаете, если я первая попробую? – Она поднесла полную ложку того, что напоминало бульон с водянистыми овощами, к своим полным розовым губам.
У него пересохло во рту, неотрывно глядя, как она пробует ароматный кусочек тушеного мяса. Он убрал руку с груди и прикрыл ею свои чресла.
– М-м-м, – простонала она, выражая высокую оценку. – Сегодня особенно вкусно.
Сбитый с толку реакцией своего тела на нее, он скрестил бедра и, пошевелившись, застонал от боли.
– Вы должны есть, чтобы выздороветь. – Ее глаза превратились в озера сострадания. – Неужели ничего нет такого, что заставило бы вас хоть немного поесть? Что бы это могло быть?
– Ваше имя… – Слова исчезли прежде, чем он закончил выражать свою мысль. Она быстро заморгала и, затрепетав, чуть было не выронила тарелку. Она порозовела, словно персик, вспыхнула от смущения. Он отметил это на будущее.
– Лорелея. Меня зовут Лорелея Везерсток.
Лорелея. Он не отважился повторить ее имя. Оно слишком прекрасно. Слишком поэтично. Сначала ему нужно потренироваться. Научиться произносить его, прежде чем обращаться к ней.