Молодец. Порадовал ветеран. Настоящий, как поется полковник. Студент только одну остановку и выдержал, выскочил на следующей и исчез.
Настроение хорошее на полдня обеспечено, теперь и поработать не грех.
Прибыл на станцию, записался у дежурной, прошел в венткамеру, и на фуфаечке в уголке задрых на полчасика, хорошо, блин! Сон еще приснился тот еще, как в кино и качество HD. Ярко так! Представьте, средневековье, и я вроде как командую армией, и битва… А чем кончилось не знаю, чудно!..
х х х
Сон
Бело-синее небо Венеции весело кружилось над головой. Облака неслись куда-то безумным карнавальным хороводом и напоминали венецианские маски. Ветер дул с моря и обещал скорое плавание. Я думал о грядущих испытаниях и пытался понять, что движет нами в этом отчасти безумном, отчасти чудовищно рациональном мире. Мы такие разные и такие одинаковые притом, со всеми нашими жалкими человеческими проблемами и желаниями, страхом смерти, и страхом жизни, пока находимся здесь, не понимаем смысла собственного пребывания под этим небом. Наделенные разумом и отчасти божественной сущностью, чувствуем себя богами лишь под влиянием винных паров, а в остальное время боимся собственной тени и собственных поступков, постоянно сравнивая их с малопонятными догмами, изложенными в старинных книгах и вбитых в наши несчастные головы большей частью малограмотными сельскими священниками и иже с ними.
Как понять, что правильно, а что нет? Где та грань, за которой кончается добро и начинается тьма?
Бесстрастное небо ответа не давало. Жестокое солнце выжигало мысли мои одну за другой. Одну за другой…
Этот мир был прост и сложен одновременно. Я всерьез подозреваю, что сельские священники на самом деле были в курсе, но сознательно не давали нам этого понять. Вот вам небо, вот указующий на него перст. Держитесь этого, и будет вам рай. Все, достаточно.
А ведь если внимательно присмотреться к окружающей действительности, то по мере отдаления от перста, краски мира становились другими. Появлялись тени и оттенки, и попавшие в это сплетение полутонов с удивлением и растерянностью обнаруживали самих себя, окруженных непонятными, но такими заманчивыми соблазнами, видели ответвления главного пути и такие заманчивые кривые дорожки, что невольно допускали в свои несчастные головы мысль: «А правы ли были наши учителя?»