– в скрытом виде, ибо в дальнейшем был обсужден по инициативе Сталина вопрос о приглашении Польши на Совет министров иностранных дел союзников – и восточную половину Австрии. Нейтральная, или буферная зона была образована Чехословакией, Югославией и западной половиной Австрии. Впоследствии эта картина в значительной степени изменилась и дифференцировалась: Чехословакия вошла в советскую Восточную Европу, Австрия отошла в западную зону. Эскизный характер этой картины мира привел к ее последующему усложнению. Но в любом случае она выступала как одна из основ дальнейших политических действий.
К особенностям этой образной геополитической картины мира можно отнести: 1) несомненную и прямую связь с географией оккупационных зон союзников, 2) явную локальность геополитического, преимущественно военно-стратегического, влияния СССР – только в Восточной Европе; 3) известную приземленность и привязанность к реальной географии производства – важно было, где находилось само предприятие, а не его правление. В целом эта картина – результат во многом жесткости, сосредоточенности и узости геополитического мышления Сталина.
Геополитическое мышление западных союзников в исследованном диалоге можно назвать мягким, soft: они как бы экспертным путем выявляли геополитическую картину мира Сталина и, косвенным образом, одновременно формировали свою – как определенный ответ на этот достаточно жесткий взгляд на мир. Однако эти формировавшиеся одновременно картины были заранее асимметричны, ибо условные критерии, по которым проводилось геополитическое районирование, имели различные вес и значение с точки зрения партнеров по переговорам.
В ходе диалога западные союзники пытались выявить однозначные соответствия в проведенном районировании, сделать перевод с одного «языка» геополитического районирования, более жесткого (Сталин) на более мягкий, собственный: например, усилия Бирнса в выявлении соответствия двух различных критериев, фактически тождества – зон оккупации и активов предприятий. Для западных союзников постепенно выяснился основной исходный критерий этого геополитического районирования со стороны Сталина – реальные зоны оккупации, тогда как для Сталина стали более ясными основные критерии геополитического разграничения союзников, которые вынуждены были формулировать их в диалоге –