Новое гонение синедриона на апостолов
(Деян. 5, 12–42)
Окончив повествование о событиях внутренней жизни Церкви, дееписатель опять дает характеристику тогдашнего состояния христианского общества. Для этого состояния характерно множество знамений и чудес, совершавшихся апостолами в народе (Деян. 5, 12), – то есть, по-видимому, среди неверующего народа для привлечения его к вере во Христа, – а также единодушие между всеми христианами. Все верующие во Христа даже при посещении храма держались там вместе, одной сплоченной массой. Таким местом был притвор Соломонов – крытая галерея при главном входе в храм, очевидно, удобная для христиан по причине своей значительной величины.
Чувство некоторого страха и высокого почтения к христианам делало то, что все держались от них в некотором почтительном отдалении.
Из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их (Деян. 5, 13), ценя, очевидно, их высокие религиозно-нравственные качества.
Далее говорится, что число верующих во Христа, как мужчин, так и женщин, все более и более увеличивалось. Особенно поразительны были чудеса исцелений болящих, причем как прежде даже одно прикосновение к одежде Христовой давало исцеление, так теперь исцеляла даже тень проходящего Петра (Деян. 5, 15). На апостолах буквально исполнились слова Христовы: Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит (Ин. 14, 12).
Громадный успех апостольской деятельности вызвал новое гонение против апостолов со стороны иудейских властей. Как раньше они воспылали ненавистью против Господа по зависти, так и теперь, по слову дееписателя, первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к ереси саддукейской, исполнились зависти (Деян. 5, 17). Под первосвященником здесь надо понимать Каиафу, который тогда был правящим.
Религиозно-нравственное разложение в этом высшем иудейском обществе было тогда так велико, что нет ничего удивительного в том, что и сам первосвященник принадлежал к саддукейской ереси, отвергавшей существование души и воскресение мертвых. Иосиф Флавий прямо говорит, что один сын Анана, или Анны, тестя Каиафы, был саддукеем. Может быть, Каиафа не открыто принадлежал к этой секте, а тайно разделял ее воззрения.