.
Дорога к унгиратам была дальняя – через горы и юго-восточный угол пустыни Гоби. Тэмуджину предстояло серьезное испытание. Все его странствия до этого состояли из переездов между летними и зимними пастбищами по долинам рек Онон и Керулен. Первую часть путешествия они провели на кручах среди черных скал, колючих кустарников и вереска. Они перебрались через гору Дархан, устраивая ночевки на берегах озер, где всегда можно было подстрелить дичь. После живописных горных ландшафтов, изумлявших Тэмуджина, отряд Есугея вышел в пустыню. Есугей объяснил сыну, что осенью пески не представляют никакой опасности: кони в хорошей форме, и его воины знают эти места, поскольку им часто приходилось совершать набеги на китайское приграничье (сегодня провинция Ганьсу). Верно, может недоставать воды. Но если прорыть колодец, то можно найти грунтовую воду. Выйдя из пустыни, монголы оказались в окружении плодородных полей, садов, посевов ржи и проса, среди оазисов, поросших ильмом, ивами и тополями.
Традиционное место встреч монголов и унгиратов находилось между урочищами Цэгцэр и Чихургу{169}. Есугей уже рассказал Тэмуджину о некоторых трудностях в отношениях с унгиратами. Они разделялись на два клана – ниргинов и босхуров. Хотя ниргины были главнее, монголы имели дело с босхурами и их вождем Дай-сеченом{170}. Дай-сечен встретил их приветливо, но сразу же помрачнел, когда услышал предложение Есугея. Номадам более высокого статуса полагалось платить за невест. Хотя Есугей и считался предводителем племени, он был беден и мог предложить Дай-сечену в качестве предоплаты всего лишь одного коня{171}. С другой стороны, унгиратки ценились как самые красивые женщины в степях, и Есугей уже видел Бортэ, десятилетнюю дочь Дай-сечена, и понял, что она очень подходит в жены сыну{172}. Дай-сечен, втайне рассерженный скромным предложением Есугея, выдвигал все новые требования, рассчитывая расстроить сделку после завершения формального обмена любезностями.
И тогда впервые сыграло свою роль прирожденное обаяние Тэмуджина. Сразу же проникся к нему симпатией Алчи-нойон, любимый сын вождя босхуров, и упросил отца принять Тэмуджина в семью. Дай-сечен согласился, взвинтив цену за достоинства дочери{173}. Он возьмет коня, но Есугей обязуется возместить долг, не дожидаясь свадьбы. Он также оставляет Тэмуджина в семье и будет использовать как батрака в порядке возмещения задолженности. «Проживание зятя в семье» было распространено в монгольских степях, если жених не мог сразу же заплатить за невесту, но обычно это касалось только бедняков