Вот человек. Вот нос. Вот ухо.
Вот все, что стало ему сухо —
допустим старое вино.
Вот человек второй. И нос. И тоже ухо.
И тоже стало ему сухо
оттого, что пьет вино.
А вот вино. Вот пробка. Муха
над сыром чахнет. В муках
желает «не убить» ее второй.
Но как любезна стала жутко
для первого летающая муха,
что сыру не дает покой.
Второй, все понимая, в стуках
гоняет муху по столу,
не желая видеть муху на сыру.
И тут вдруг раздразнилась муха,
второму стукнув по виску
(смех первого пришел к лицу).
Второй оскалился, и тут-то
вскипели вены все на лбу.
И рот вдруг обронил слюну.
Но муха, стало быть, исчезла,
ища спасение на кухне —
открыла для себя весь дом.
Она сама с собой покончит,
как только обнаружит жизнь
непознаваемой, а если точно
недосягаемой в своих
Размерах, и заочно
расстается с миром первых
и вторых.
2019