– Я не первый раз тебя здесь вижу. Кто таков? – строго спросил он.
Костя растерялся и приготовился к взбучке, но ответил четко и по форме, словно много лет прослужил в армии.
– Константин Ким, выпускник средней школы номер сорок два.
– Так. И что же? Почему околачиваешься в военкомате и хлопаешь дверьми?
– Отец и два старших брата на фронте. Я тоже хочу защищать Родину и второй год пишу рапорты. А военком постоянно отказывает. То говорит, что надо окончить школу. Теперь, когда я принес аттестат, заявляет, что отправит на фронт, когда мне исполнится восемнадцать!
Юношеская искренность и рвение мужчине понравились. Поинтересовавшись оценками в аттестате, здоровьем и отношением к дисциплине, он подобревшим голосом сказал:
– Знаешь, Константин, мне поручено сформировать экспериментальный отряд курсантов для обучения в Центральной школе милиции. Не фронт, конечно, но служба – не менее ответственная. Нужны крепкие, смышленые, преданные партии и народу молодые люди. Пойдешь?
Ким попросил на раздумье сутки и на следующий день принес начальнику курса Аркадию Дробышеву (так звали мужчину в шинели) рапорт о зачислении в школу милиции. Летом сорок четвертого года Константин успешно сдал выпускные экзамены и, надев милицейскую форму с погонами младшего лейтенанта, получил направление в Московский уголовный розыск.
Смоленск
Сентябрь 1941 года
В этот день жители Смоленска впервые увидели в деле немецкие пикирующие бомбардировщики и штурмовики Юнкерс Ю-87 «Штука». Ранее эти самолеты барражировали над позициями наших войск, защищавших восточные и южные подходы к городу. Теперь же, когда обороняющиеся силы иссякли, штурмовики принялись за мирное население Смоленска.
Хищный внешний вид этого самолета действовал на людей деморализующе. Эффект усиливали «растопыренные», словно орлиные когти, шасси, разрывающий сознание вой сирены при заходе на цель и потрясающая точность бомбометания. Поговаривали, будто опытные пилоты могли попасть бомбой в верхний башенный бронелист советского танка, который не отличался большой толщиной и прочностью.
В жаркий сентябрьский день город покидали последние беженцы, те, кто решил эвакуироваться на восток – подальше от наступавших немецких полчищ. От городского вокзала и товарной станции спешно отъезжали поезда. По дорогам мчались грузовые и легковые автомобили. По обочинам, глотая белесую пыль, шли измотанные солдаты вперемежку с гражданским населением.