Корабль у туристов был небольшой. Дада изрядно намучился в поисках надёжного места для своих пленников. Не найдя ничего подходящего, он усадил их всех на пол прямо на мостике и накрепко связал, развернув спиной друг к другу. Один пытался изобразить из себя переговорщика, обратился к Даде и стал его в чём-то убеждать. Дада тут же пресёк эту попытку, хлопнув заговорившего по лицу своей тяжёлой короткой рукой. Так же он поступил с женщиной, у которой началась истерика. После оплеухи женщина ненадолго потеряла сознание, а когда пришла в себя, истерики как не бывало.
Закончив увязывать пленных, Дада уселся рядом с ними в кресло пилота. Теперь надо было перекусить. Дада давно уже не ел никакой свежей пищи, и он стал с интересом разглядывать туристов. Он думал, как бы ему без урона для безопасности отрезать у кого-нибудь руку или ногу. Самки поняли его взгляд по-своему, сжались и покраснели, представляя, что он может с ними сделать.
Дада решил, что пленников пока лучше не трогать, и отправился на камбуз в поисках еды. Оказалось, не зря. Не зря на этом маленьком корабле было столько женщин. Дада нашёл много вкусной пищи и много такого, чего он в жизни никогда не ел, и даже не знал, как это называется. Он нашёл даже свежеиспечённый пирог с неизвестными ему ягодами. Пирог был, видимо, рассчитан на всех шестерых членов команды, но Дада съел его один и пожалел, что он такой маленький.
Подкрепившись, Дада вернулся на мостик. Он осмотрел своих пленников и проверил, надёжно ли они связаны. Руки у каждого были скручены за спиной и уже посинели и затекли, но это Даду не волновало. Наоборот, если руки затекли, значит они онемели, значит ими уже ничего нельзя сделать. Ничего такого, что могло бы помешать Даде. И он опять уселся в кресло пилота и стал изучать карты с проложенным маршрутом.
Через некоторое время Дада взялся за управление, подкорректировал маршрут и внёс изменения в программу движения. Теперь корабль без лишних зигзагов следовал к Земле.
Дада стал думать о том, как быть с карантином. В это время один из туристов попросился в туалет. Быть для своих пленников нянькой Дада не собирался, и оставил просьбу без внимания. Однако вскоре к первому присоединился другой. Тогда Дада поднялся с кресла, подошёл к одному из них и хлопнул его рукой по макушке. Тот обмяк, голова его безвольно свесилась вниз, а по полу стала растекаться горячая лужа. Женщины запищали, сидящие рядом брезгливо пытались отодвинуться. Но Дада крепко связал их вместе, и никуда отодвинуться они не могли.