Так что, город представляет собой некую необходимость. Но жить там… Интересно, конечно, не без этого. Но все как-то шумно, суетливо и тоскливо. Все бегут куда-то, все озабочены делами. Кони, запряженные в телеги и кареты, забывшие свободу и бег по зеленым лугам, понуро бредут по мостовым, гремя тяжелыми подковами. Бездомные собаки лакают серые тучи из грязных луж, нищие в каждой подворотне милостыню клянчат. А воздух здесь настолько смешался с гарью с мануфактурной фабрики, что его практически видно, и кожей можно почувствовать. Да и детский смех раздается не часто, а уж если где и смеется ребенок, то тут же все улыбаться начинают. И если рожденные в городе люди считают все это естественным и на большее не претендуют, то пришлым здесь очень тяжело прижиться и найти свое место. Часть из них возвращается обратно, часть оказывается в доме для умалишенных. Благо таких домов тут хватает, всем место найдется. Как тут можно быть счастливым…
Да и как можно просто жить в таком месте, как город? Там нет высоких елей, из-за стволов которых выглядывают маленькие лесные человечки. За домами с высоченными крышами, сквозь печной дым, не видно вековых гор, укрытых белоснежными шапками. Нет чистых ручьев, звучащих мелодичнее органа, настроенного самым первоклассным мастером. Брат с сестрой слушают такой по воскресеньям в городском соборе. Там местный музыкант, красивый и манерный, такие рулады выводит, заслушаешься. Но не ради органа же в город перебираться, в самом-то деле. За городом лучше, спокойнее. А звезды какие крупные и яркие!
Есть множество альтернативных вселенных, и в каждой Земля устроена по-разному.
А еще здесь можно сесть, только осторожно, на самый-самый край Земли и посмотреть вниз. В бездне, сквозь второй слой облаков, иногда можно увидеть хобот одного из трех гигантских слонов, что стоят на черепахе исполинских размеров, плывущей в Бесконечном Океане. Саму черепаху никогда не видно, слишком далеко находится она от поверхности Земли, да и нижние облака все скрывают. Иногда, в ясные дни, внизу виднеется что-то темное и расплывчатое, но голова это черепахи или одна из ласт, непонятно. А потому и неизвестно, в какую сторону движется вся эта пирамида.
– Если бы черепаха плыла, куда ей вздумается, то солнце всходило бы каждый день в другой стороне, – рассказывал отец двум старшим сыновьям, дочери и маленькому Андре в люльке, – и шаталось бы по небу, как пьяный полицейский. Понятно?