Поставив точку в седьмом по счёту стихотворении и прочтя их заново, стала понимать смысл написанного. Она даже попыталась объяснить родителям, что Танькино земное, испорченное болезнью, а потому ставшее ненужным тело осталось лежать в земле, что теперь у её подруги другое тело, и поэтому невозможно общаться с ней с помощью органов чувств, которых у живущих на Земле всего пять. Но Лида обладает ещё одним, шестым по счёту чувством, которое даётся не всем, а только тем, кто любит.
Первая посмертная беседа с подругой случилась во сне. Танька сказала голосом, абсолютно лишённым эмоциональной окраски:
– Ты так сильно не скучай. Я иногда буду с тобой разговаривать.
– Но я хочу целовать твои щёчки, – заплакала она в ответ.
– Это невозможно.
Лиду поразило отрешённое спокойствие Танькиного лица. И она поняла, как ничтожно её желание в сравнении с тем огромным, что с ними осталось навсегда.
Тем же летом родители настояли на поступлении в институт. Лида подчинилась. Ей было всё равно в какой. Для зачисления на гидромеханический факультет ближайшего к дому Политехнического института достаточно было сдать на две тройки и четвёрку все предметы, а сочинение, которого она больше всего опасалась, и вовсе шло зачётом.
Через пять с половиной лет институт Лида с горем пополам окончила. Ровно и бесцветно потекла её жизнь, состоящая из ожидания обеденного перерыва, окончания рабочего дня и недели, а впоследствии ещё и вечера третьей пятницы и, главное, редких, невероятно счастливых, невозможных вне снов встреч с Танькой.
И вот пришёл день, когда Лиде вдруг уступили место в автобусе. Она удивилась, но села. И огляделась. Все, абсолютно все вокруг оказались поразительно молодыми. Ничего удивительного, горько подумала Лида, через несколько лет я стану обладателем пенсионного удостоверения, где чёрным по белому будет выведен безжалостный вердикт: «по старости». Всю дорогу Лида потерянно смотрела в окно. Спать не хотелось.
Добравшись до рабочего места, она не стала припудривать носик, а принялась разглядывать своих сослуживиц. Надо же, как на самом деле все изменились! Располнела и подурнела первая красавица КБ, у Маринки тройной подбородок, Людмила ещё держится, но нет прежнего огня в глазах. Она, по крайней мере, родила мальчика, удивительно похожего на Мойшу Львовича. А Лида вот не родила. Постыдилась родителей, тайно сделала аборт, а потом уже и не беременела. И что теперь? Замуж поздно, сдохнуть рано? А может, не поздно?